семьей. Одиночество – страшная вещь. Оно пугало и мистера Бреннона. Он хотел видеть вас, но не мог, понимаете?

– Не понимаю, но продолжайте, – меланхолично отозвалась я.

– Возможно, когда-нибудь поймете. У мистера Иджа также родилась внучка, примерно в одно время с вами. Его дети жили и живут в провинции неподалеку от Меренска, в то время как сам друг мистера Бреннона давно покинул город. Выходит, он тоже оставил свою семью. Вот ваш дед и стал нянчить малышку.

– И называть ее Катариной? – с немалой долей скепсиса поинтересовалась я.

Ирен опустила голову.

– Знаете, мисс Катарина, когда на сердце рана, которая постоянно кровоточит, хочется закрыть ее хоть чем-то, хотя бы иллюзией.

На некоторое время она замолчала, видимо ожидая, пока я осмыслю сказанное, но, не дождавшись понимания, заговорила вновь:

– Сын мистера Иджа, которого бросил родной отец, с радостью согласился привозить малышку сюда на лето, выходные и праздники. Да, мистер Бреннон звал ее Катариной, как вас, потому что именно эту брешь в душе он закрывал – вашу потерю.

Служанка еще что-то говорила о высоких материях – чувствах, душе, судьбе, но я уже слишком глубоко погрузилась в свои мысли. Дед бросил свою семью из страха перед адептами культа дивалов, видимо, то же самое сделал и мистер Идж. Неужели мистер Бреннон и вправду пытался компенсировать потерю собственной семьи за счет чужой?

Теперь у меня не было сомнений в личности Лилии Идж, на счет которой уходили деньги. Сколько же семей разрушил страх. Страх этих людей, героев Трехлетней войны, перед последователями самого глупого из известных мне культов.

– А что случилось потом? – Кажется, я перебила Ирен, потому что женщина недовольно взглянула на меня. Мне же не терпелось узнать, почему малышка перестала приезжать, если все было настолько прекрасно.

– Мистер Сан Идж запретил мистеру Бреннону приглашать девочку к себе.

– Почему? – с интересом спросила я.

– Я случайно услышала их разговор по кристаллу связи, – ответила служанка, а я в этот момент, кажется, поняла, что значит выражение «у стен есть уши». Прислуга, даже самая тихая и скромная, вполне может следить за каждым твоим шагом и все запоминать.

– Мистер Идж с мистером Бренноном тогда сильно повздорили. Мистер Идж каким-то образом узнал, что девочка проводит здесь слишком много времени, и даже узнал, что ее называют в этих стенах иным именем, и ему это очень не понравилось. Он сказал, что, если ваш дед еще хоть раз встретится с малышкой, дружбе конец и начнется вражда. Еще он утверждал, что девочка здесь в опасности, хотя мы все оберегали ее, как родную внучку хозяина. Да все и думали, что та девочка – вы, даже я, пока не услышала этот разговор. После него маленькая мисс Катарина больше не гостила в этом доме.

– А дед попал в лечебницу, – заключила я.

– У него был настоящий срыв, – подтвердила мои слова Ирен.

– И вы все, кто работает здесь, знали об этом?

– Нет, мисс Катарина, только я. – Служанка снова отвела взгляд. – Мистер Бреннон приказал мне молчать. Приказал никогда и никому не рассказывать об этом, чтобы его не считали душевнобольным, но, думаю, вам стоит знать.

– Спасибо, – совершенно искренне поблагодарила я. – Спасибо, Ирен, мне правда многое стало понятно. Я ведь чуть не поверила, что сама схожу с ума!

– Еще и ваш отец погиб аккурат перед той ссорой, мистер Бреннон был сам не свой. – Неожиданно служанка всхлипнула, и я заметила, что по ее щекам пролегли тонкие влажные дорожки.

– Мой дед был таким хорошим работодателем? – спросила я.

– Я любила его, – еще громче всхлипнула Ирен и разрыдалась.

Я огляделась по сторонам, чувствуя себя крайне неловко и неуютно. Слов утешения я не находила, но просто сидеть рядом с рыдающей женщиной казалось мне неправильным.

– Вам, наверное, нужно побыть одной, – пробормотала я, поднимаясь. – Спасибо за все, Ирен. – И быстро покинула комнату.

Все оказалось гораздо проще, чем я думала. Дед не был похитителем детей, нахождение в доме девочки не было коллективной галлюцинацией, девочка была реальной. Понять мотивы мистера Бреннона я все равно бы не смогла при всем желании – он оставался для меня загадкой, поэтому оставалось принять это все как факт.

– Мисс Катарина, куда вы запропастились? Ваш чай давно остыл! – едва я вошла в гостиную, воскликнул Уайлд. – А ваши пирожные съел мистер Хидс!

Я улыбнулась, услышав имя Яна, и подбежала к высокому креслу, полностью скрывающему сидящего.

– Душа моя, тебя не может найти собственный дворецкий в собственном доме, – с набитым ртом попенял мне Ян. – Полагаю, ты нашла тайный ход и бегала на свидание? Кстати, хочешь? – Он протянул мне половину пирожного. – Прости, проголодался, а пока тебя ждал…

Я бросила взгляд на пустую тарелку и весело рассмеялась. Нет, все-таки мне чертовски нравился Ян Хидс, несмотря на то что он был подобен саранче в