для кладки. От бесконечного потока слов слипались глаза, Приш еле удержался, чтобы не зевнуть. Его вымотал сегодняшний день, хотя до вечера еще было далеко.

– Вы же выпьете со мной чай? – полуутвердительно спросила Дели. – Или вам некогда?

Путники переглянулись. Слова Хранителя о потерянном времени никто не забыл. Но так хотелось передохнуть в нормальном месте. Да и что будет, если они просто немного перекусят?

Дели отвела их в гостевые комнаты. При каждой была ванная комната. Приш с удовольствием залез в ванну, отделанную мрамором малахитового цвета. Из двух бронзовых кранов текла горячая и холодная вода. Приш долго терся щеткой – так приятно смыть с себя грязь и пот. Он переоделся – Дели приготовила чистые штаны и рубашку – и спустился вниз. Там уже ждала Дели.

Когда появились остальные, хозяйка пригласила их на террасу. Та была целиком застеклена, и лучи солнца слепили глаза. Белый каменный столик с изогнутыми ножками, под стать ему скамьи с двух сторон с мягкими подушками, кружевная скатерть, серебряные приборы – всё казалось торжеством совершенства. Сама Дели хлопотала возле гостей.

– Живу одна, слуг нет, поэтому приходится всё самой делать.

– Вам помочь? – сообразил Приш.

– Спасибо, – по-матерински улыбнулась хозяйка, – ты очень приятный юноша, но я привыкла.

Она разлила по бокалам сок охряного цвета, пододвинула сдобные булочки и села во главе стола. Сам бы Приш предпочел тарелку супа или кусок мяса поподжаристей, но не станешь же напрашиваться. Выпечка оказалась вкусной, почти как мамина, а сок сладким и непривычным на вкус.

Дели с удовольствием глядела на них.

– Какие вы все милые! Только почему вы прячете лицо? – обратилась она к Мёнгере.

Та молча сняла платок, и Дели вздрогнула, а затем почему-то потрогала свои щеки.

– Какое варварство! – возмутилась хозяйка. – Такое хорошее, свежее личико, и это уродство. Нельзя же так обращаться с собой!

Словно Мёнгере сама себя испортила. Но девушка не проронила ни слова, лишь застыла на мгновение, а затем снова надела платок.

До Дели дошло.

– Извините меня! – произнесла она. – Просто не выношу, когда страдают молодые и красивые. Ведь так хочется сохранить всё лучшее подольше.

Мёнгере кивнула, принимая извинение, но к еде больше не притронулась. Приш тоже потерял аппетит. Ну кто тянул хозяйку за язык?

А та точно не заметила, что настроение у гостей ухудшилось.

– Давайте я покажу вам дом, – предложила Дели.

Пришу хотелось посидеть еще, но не отказываться же. Они покорно поплелись за хозяйкой. Помимо боковой лестницы, ведущей в гостевые комнаты, имелась и центральная. Гости поднимались по ней на второй этаж, и Приш со скукой разглядывал портреты, висящие на стенах, все, как на подбор, принадлежавшие симпатичным людям. Интересные родственники у Дели. Или не родственники? Среди лиц мелькали и смуглые, не похожие на хозяйку.

Дели привела их к закрытому коридору.

– Здесь расположен зеркальный лабиринт, – объявила она, – самый сложный для прохождения. Без меня сюда лучше не заходить.

Она отворила дверь, и путники последовали за хозяйкой. Приш шагнул и резко остановился: отовсюду на него глядел он сам.

– Потрясающе, правда? – спросила Дели.

Пришу удалось выдавить из себя утвердительное мычание. Интересно, кому захочется гулять здесь? У него закружилась голова и возник страх – как они отсюда выберутся? Никакого намека на выход.

– Почти никому не удалось пройти его, – захихикала Дели, – без моей помощи. Мастерская работа.

– Очень, – подтвердил Глеб.

Хозяйка осталась довольна его ответом, потому что сразу же позади возникла дверь, и путники выбрались в коридор.

– Можем потом развлечься, если будет желание.

Приш про себя решил: у него такого желания точно не возникнет. Друзья стали спускаться, а он застрял возле одного портрета. На нем была нарисована черноволосая женщина с серыми глазами. Прямой нос, красиво очерченные брови – незнакомка была так же хороша, как и другие изображения. Рядом висела табличка с надписью: «Безде Лица».

«Какое-то дворянское имя», – подумал Приш.

Подошел к следующей картине, надпись повторилась. Почему-то это его насторожило. Вертелось что-то в голове знакомое. И вдруг Приша осенило: безделица! Именно о ней говорил Огородник. Но что это значит и почему на всех портретах одно и то же имя, Приш не догадывался.