но и тяжкий груз для его носителя. Поэтому бог сделал им подарок. Один раз в жизни некромант может не просто спуститься в царство мертвых, что им всегда было под силу, но и выйти оттуда с одной душой. Он подарил им возможность вернуть в этот мир одного человека при условии, что при смерти тело его не слишком пострадало и есть возможность восстановить его, прежде чем возвращать душу. Некромант может разделить с этим человеком свою жизнь, тем самым дав погибшему второй шанс. Каждый день, прожитый воскресшим, отнимался у самого некроманта. Умрет раньше срока по любым причинам один, погибнет и другой. Но согласись, для человека возвращение из мертвых возлюбленного или собственного ребенка – чудо, достойное любой цены, – с восторгом произнес изобретатель, удостоив и меня довольным взглядом, пока я пыталась в полной мере осознать сказанное им. – И пусть жизнь воскресшего будет короче, чем могла бы быть, не умри он изначально, но даже несколько лет – это лучше, чем ничего. Самое главное, что, придя в наш мир, семья нашего дорогого Дамиана не потеряла этот дар и бережно хранит тайну, понятно, по каким соображениям. Вот только с императором при давнем принесении клятвы этим секретом поделиться пришлось. И теперь у нас есть возможность воскресить наших любимых. Дамиан вернет мне Тришу, а потом ты попросишь Осбеорна вернуть тебе душу сестры, и все будут довольны. Я понимаю, что Дейм моложе, и спустись он за твоей сестрой, отмеренный ей срок был бы больше, но уж прости, по праву первооткрывателя и главного исполнителя всей задумки его я забираю себе. А Осбеорн не так уж стар, так что твоя сестра вполне успеет вырасти и даже выйти замуж и родить детей. Прожить практически полноценную жизнь! Потрясающе, правда? Вот что значит наследственный дар. В нашем роду передается лишь способность видеть и управлять любыми типами магии, да еще видоизменять материю. Это сущая ерунда по сравнению с возможностью воскрешать мертвых!

Я растерянно смотрела в дальний угол подвала, на уже практически полностью скрытое тьмой лицо Дамиана, на котором лишь яростно сверкали глаза, и пыталась понять, неужели все, только что сказанное, правда?

Пара мгновений, и он слегка кивнул мне, а у меня снова сдавило грудь. Неужели я пойду на это? Пожертвую жизнями людей, которые стали мне второй семьей, чтобы вернуть часть первой?

Я перевела взгляд на бледное личико мертвой сестренки. Ласкала взглядом ту, что была во всех солнечно-теплых воспоминаниях детства. Одинокая слеза, не удержавшись, упала, разбившись о магический купол, и я, закрыв глаза, отступила.

Покойся с миром. Я всегда буду любить тебя.

Развернувшись спиной к мертвым, твердо посмотрела в глаза Дамиана.

Я твой ответ поняла, надеюсь, и ты прочтешь мой.

Понял.

Что ж, теперь нам остается лишь тянуть время.

– С чего ты решил, что пойду на это? – тяжело дыша, спросил Дамиан у вернувшегося к самозабвенному черчению изобретателя.

– Все просто. – На этот раз Рун даже не стал отвлекаться. – Если ты откажешься, я убью Касс.

Не то чтобы неожиданно, но неприятно. Мы же вроде бы только что заключили соглашение.

– А я просто верну ее душу обратно. Ты же сам рассказал, что я на это способен, – не стал пока Дамиан явно подтверждать свои умения.

– Это я понимаю, – отозвался мужчина. – Но я ее не просто убью. Я сделаю с ней то, что сделали с твоим сумасшедшим родственником Аароном. Убью, а душу сразу привяжу к этому подвалу. И тогда она не сможет уйти, а ты не сможешь спуститься за ней. Мне удалось многое найти, в том числе и ритуал, с помощью которого можно привязать душу к месту. Не к телу, к сожалению, но к зданию – вполне.

Действительно, этот гад умеет находить правильные аргументы.

– Что ж, с таким условием я поспорить не смогу, – тяжело выдохнул Дамиан. – Ладно, я достану тебе душу твоей жены, вот только не думаю, что она будет рада своему воскрешению. Возможно, вообще не вспомнит тебя, время там тянется по-другому.

– Неважно, – отмахнулся Элидир. – Главное, что она будет рядом и живая, а с остальным как-нибудь разберусь потом.

А я с замиранием сердца поняла, что рисунок был уже практически готов. Отпущенное нам время стремительно заканчивалось.

– Послушай, – предприняла я очередную попытку отвлечь Руна. – Если можно было просто договориться, пусть даже и шантажом, почему ты убил мою семью? Почему просто не попросил маму дать тебе этот артефакт?

А вот теперь мне удалось зацепить Элидира за живое. Он резко вскочил на ноги с искаженным от ярости лицом и заорал:

– Не попросил?! Да я умолял! На коленях просил помочь Трише любым способом! Но твоя мать разводила руками и говорила, что в библиотеке нет ничего подобного, можно лишь продлить на несколько месяцев ее мучения, не позволяя уйти за грань. И я согласился! Пусть, главное рядом, и, может, я успею найти лекарство. А этот докторишка раз за разом продлевал наши общие мучения, выигрывая мне время. А потом отказался! Лорд Битан сказал, что это негуманно! А позволить ей умереть гуманно? За эти слова он поплатился. Возможно, если бы он тогда согласился, Триша была бы жива. А если бы не упрямство твоей матери, то были бы все живы! Она врала мне! Глядя в глаза, врала! – резко и зло бросил Элидир в мою сторону, и я даже отступила на шаг, боясь, что он сейчас накинется на меня, но изобретатель глубоко вздохнул и уже более спокойно продолжил: – Через месяц после смерти Риш мне попался в руки дневник моей прапрабабки, и что я увидел? Артефакт, возвращающий к жизни и способный излечить любую рану и болезнь! Она была одной из близняшек Кэрридуэн и хоть наследницей рода не являлась, кое-какими книгами и сведениями сестра с ней поделилась. А твоя мать делиться не пожелала! Она отказалась спасти мою любимую, поэтому потеряла всех, кто дорог ей. Даже когда у нее на глазах убивали дочь, все равно кричала, что