— Что слышала, Лера! — Арендар отскакивает от стены: глаза пылают, кулаки сжаты, раскалённый воздух вокруг дрожит. — Что непонятного я сказал? Ты будешь сидеть здесь до отбора! И если понадобится — после тоже. И учиться тоже будешь здесь! И учить тебя буду я! Ясно?!

Вот драконище! Невольно оглядываю просторный зал: роскошно, конечно, но сидеть здесь почти два месяца? А то и больше?

— Обои могу поменять и мебель по твоему вкусу завезти, — предлагает ободрённый моим вниманием к обстановке Арендар.

— Ты не имеешь права меня запирать.

— Я не запираю, а защищаю.

Горячий воздух всколыхивается вокруг него.

— Нет, ты именно запираешь, чтобы тебе было удобнее! А я против. Я не буду здесь сидеть.

— Что тебе утром принести на завтрак?

— Ты что, не слышишь? — Переложив Пушинку на диван, на пару шагов приближаюсь к Арендару. — Или не понимаешь?

— Я слышал, что ты сказала, но раз ты о своей безопасности не думаешь, это за тебя сделаю я.

— Не имеешь права! Я не твоя собственность.

— Ты моя подданная. Глупая, слабая подданная, и я буду тебя защищать.

— Сам ты глупый, раз не понимаешь, что я здесь сидеть не буду!

Глаза его вспыхивают так ярко, что сосуды вокруг них проступают золотыми росчерками. Благо на несколько мгновений всего, но жутко.

— И глазами на меня не сверкай, тоже мне светильник нашёлся. Я не боюсь. Недоуменно поглядев на меня, Арендар снова хмурится:

— При чём тут мои глаза? Мы говорим о твоей безопасности!

Это что получается, у него в глазищах фары включились, а он не заметил? Или у него зрение какое-то особенное? Мысли прерывает сердитый полурык:

— Так что тебе на завтрак заказать?

— Я сама в столовой выберу, что мне есть.

Прикрыв глаза, на веках которых вновь проступают золотые жилки, Арендар шумно выдыхает.

— Оииии, — шариковая Пушинка, пытаясь перевернуться, качается из стороны в сторону. — Оиии…

— За той дверью спальня, — Арендар указывает в сторону.

— Знаю. Я во все заглядывала. И жить здесь я не буду!

— Мы поговорим утром, когда ты успокоишься.

— Выпусти меня! — В бессильной до слёз злости стискиваю кулаки. — Выпусти!

— Завтрак выберу на своё усмотрение.

Он исчезает в языках золотого пламени.

Растерянно смотрю на опустевшее место, ещё не до конца веря, что Арендар снова меня запирает. Мне почти кажется, что это неудачная шутка. Что он сейчас успокоится, вернётся и проводит меня в общежитие.

Но проходит минута, другая, третья… время тянется, а Арендара нет. Похоже, он серьёзно. И от этого так горько.

Скатившись с дивана, Пушинка подползает ко мне и утыкается растянутой мордашкой в ногу. Я, смаргивая слёзы, поднимаю свой меховой мячик. Заглядываю в глазищи.

— Пушинка, ты как себя чувствуешь? Прости, что плохо о тебе забочусь.

— Пиум, — выдыхает она и ёрзает в моих руках, косится вниз.

— Хочешь, чтобы пузико почесала? — догадываюсь я.

Она неуклюже кивает. Хорошо ей, почти никаких забот, выжила и рада. А я злюсь. И надеюсь, что Арендар одумается. Хочу узнать, что с Никой, с остальными нападавшими и кем они были, ведь в порыве эмоций я Арендара толком не расспросила. Но он и не думает возвращаться.

Я лечу, лечу. Раскрываю крылья и парю в хлёстких потоках воздуха с ароматом мёда и сандала, с запахом Арендара…

Нет, не лечу: парю в воздухе, и кто-то меня держит…

Сильные руки, знакомый запах…

Распахиваю глаза: Арендар осторожно опускает меня на кровать с балдахином, но увидев, что проснулась, застывает, не закончив движение. Я остаюсь у него в руках.

— Отпусти, — спросонья получается не так грозно, как хотелось бы.

— На диване спать неудобно.

Как он незаметно подкрался. И даже Пушинка своим «Оии» не выдала его появления!

— Руки убери, — получается почти рык.

— Лера, не надо вести себя так, словно я враг.