— Прости, — я едва сдерживаю смех, до того забавное у неё выражение лица.

— Меня каждый второй спрашивает, даже профессор Санаду не упустил случая пошутить! — Её щёки заливает румянцем. — Сам профессор Санаду! Сказал, боится, что я его съем.

— Лучше ты его, чем он тебя, — похлопываю её по плечу.

— Пф, — раскрасневшаяся Ника хмурится, но тут же начинает смеяться. — Нет, он слишком большой.

План посетить «Товары мисс Глории» обрушивается запиской «Уехала за товаром».

— И хорошо. — Ника потирает руки. — На ужин!

Её весёлый ажиотаж увлекает и меня, а желудок сжимается, призывая ускорить шаг. Обострённое голодом обоняние улавливает запахи еды за десяток метров от двери в столовую.

Я прибавляю шаг, а вот Ника идёт всё медленнее. Сквозь распахнутую гвардейцами дверь войдя в царство божественных ароматов, я пожираю взглядом еду в мармитах. На меня опять все смотрят, но я этого почти не замечаю. Железной хваткой вцепляюсь в поднос и только тогда замечаю странное выражение лица Ники: себе поднос она берёт с каким-то похоронным видом.

— Что-то случилось? — я пытаюсь поймать её взгляд, растерянно скользящий по чужим подносам.

Ника тяжко вздыхает:

— Мне потребуется твоя помощь.

— Какая? — оглядываю её побелевшие от напряжения пальцы, потом — наполненные слезами глаза.

— Понимаешь, после того, как профессор Санаду… — Ника судорожно вздыхает. — После того, как он пошутил о моём аппетите, я… В общем, я на магической диете теперь, и если у организма в данный момент нет потребности в пище… — Она окидывает зал взглядом. — Я не увижу еду. И я её не вижу. Даже запаха не чувствую… А пирожки сегодня есть?

И смотрит на меня жалобно-жалобно.

— Есть. — Киваю.

— Возьми парочку. А ещё лучше три. Нет, пять: на ночь надо что-то оставить.

— Зачем мелочиться: давай сразу десять, — шучу я.

Ника застывает, обдумывая. Кивает:

— Да, давай десять, а то я остатки колбасы Малышу скормила.

Я мстительно молчу о том, что Малыш предпочитает имя Повелитель: пусть мучается.

Пухленькая Зоида накладывает мне порцию отбивной с салатом вдвое больше, чем прошу.

— Я столько не съем.

Ника тяжко вздыхает, а Зоида напоминает:

— Тебя велено хорошо кормить.

Жалостливо глядя на мои тарелки, Ника вновь тяжко вздыхает.

Пытаясь утешить её, рассказываю, какие тут пирожки:

— С мясом, с ветчиной и сыром, с ванильным джемом, с яблоками, с капустой, с грибами.

— Бери все.

Когда Ника с нагруженным подносом разворачивается к залу, одна из девушек за дальним столом выкрикивает:

— Нашу пожирательницу пирожков кто-нибудь в список подозреваемых в симбиозе с порождениями включил?

Столовая отзывается смешками. Зоида ворчливо прикрикивает:

— Прекратить глупые разговоры. Хороший аппетит — признак здоровья.

— Или глистов, — хмыкает кто-то.

Ника краснеет, но голос её твёрд:

— Судя по твоей фигуре, Нэкрис, глисты именно у тебя. Обратись к мисс Клэренс, пока тебя изнутри не сожрали.

Студенты снова посмеиваются, но не ясно, над кем.

Вскинув голову, Ника проходит к свободному столу и усаживается. Опускает взгляд на тарелки с пирожками и сцепляет пальцы.

— Ты ешь, — советует Ника. — Может, я сейчас сама их увижу.