Пятьдесят? Ты избегала меня полстолетия, а теперь явилась в мой храм. — Она неторопливо приблизилась к Наайме, будто бывшая куртизанка — это дикое животное, которое легко напугать. После всего, что я сделала для тебя, ты решила отплатить мне такой монетой?
— Да, — ответила Наайма. — А как еще? Давным-давно ты спасла мою жизнь. Разве ты не видишь, что я пытаюсь сделать то же самое?
— Ты же знаешь, насколько он важен! воскликнула Неферата. — Алкадиззар — это само будущее! Вместе мы приведем Неехару в золотой век — вечный век мира и процветания!
— Нет. Только не ты, — с грустью покачала головой Наайма. — Алкадиззар никогда не станет править рядом с тобой, Неферата, что бы ты ни думала. Когда он поймет, кто ты есть на самом деле, он станет твоим заклятым врагом. — В уголках ее глаз заблестели слезы. — У него не останется выбора. Разве ты не понимаешь? Он умеет только служить и приносить жертвы. Ты его сделала таким. — Наайма вытерла щеки. — А потом тебе придется либо убить Алкадиззара, либо отпустить его. В любом случае Ламия будет гореть.
Неферата подняла руку и сорвала с себя золотую маску. Ее клыки холодно заблестели в лунном свете.
— Что ты знаешь об Алкадиззаре, ты, восточная шлюха? — сказала она. — Именно моя кровь спасла его младенцем, когда его собственная мать оказалась бессильна, и моя кровь течет в его жилах сейчас! Он служит мне, и никому больше!
По лицу бывшей куртизанки текли слезы. В этот раз она даже не пыталась вытереть их.
— Прости, — сказала она. — Я знаю, что для тебя это тяжело, после всех твоих потерь. Но Алкадиззар не сделает тебя снова царицей. Он не сможет этого. И он никогда не полюбит тебя.
— Убирайся, предательница! — воскликнула Неферата. Ее голос стал жестким и холодным, как камень. — Сейчас же. Иначе, видит богиня, я вырву из твоей груди сердце.
Наайма сдалась.
— Как пожелаешь, — сказала она, стараясь сохранить достоинство, и отступила, скрывшись в тени. Из темноты раздался ее голос. — Я любила тебя всегда. И буду любить до конца. Помни это, когда все остальные предадут тебя.
— Я сказала, уходи! — потеряла терпение Неферата.
Она бросилась вперед, подняв когти. Ночные птицы сорвались с веток деревьев, оглашая сад отчаянными криками.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Неприятные выводы
Тсс! Лазутчик-ассасин поднял когтистую лапу и резко дернул хвостом. Одно ухо прижалось к мокрому камню туннеля, а глаза плотно закрылись, пока разведчик внимательно вслушивался в еле уловимую вибрацию горы.
Резкое шипение эхом разошлось по узкому проходу, и покрытые пылью саперы в дальнем конце туннеля замерли на своих местах. Ниже по туннелю остальные скавены тихо подготавливали свое оружие. Осталось совсем немного; вот уже больше часа саперы трудились у основания башни, подкапываясь под последние опоры. Именно в этот момент чаще всего случается непоправимое.
Лазутчик-ассасин не двигался, ожидая повторного шипения. Возможно, это всего лишь шум от колес вагонеток в нескольких десятках футов выше, а может, произошло внезапное обрушение стенки туннеля неподалеку. В пролом могли проникнуть клубящиеся облака ядовитого дыма, в него могли пробраться скелеты с копьями наперевес или, что еще хуже, стаи воющих обезумевших хищников. Нападение на их гнезда еще больше обозлило ягхуров, они принялись охотиться на крысолюдей, особенно на разведчиков, которых легко было отличить по черным плащам. Уж лучше сразу умереть, чем оказаться в лапах этих монстров.
Минуты тянулись очень долго. Розовые носы нервно дрожали в темноте. Облака тонкой серой пыли плыли по воздуху. Один из скавенов еле заметно пошевелился, но тут же привлек к себе злобные взгляды своих товарищей.
Постепенно лазутчик-ассасин расслабился. Он опустил лапу, и скавены все вместе облегченно выдохнули. Через несколько секунд в дальнем конце прохода снова послышался тихий скрежет когтей о камень.
Когда саперы возобновили работу, Иикрит выпрямился.
— Это уже в пятый раз за последние десять минут, — проворчал он.
Военачальник поморщился, пытаясь избавиться от судороги между его изрытых шрамами лопаток.
Лорд Ишригар тихо кашлянул — никакого другого звука, похожего на смех, он больше не мог выдавить.
— Уж лучше это, — ответил глава Тайной канцелярии. Через пять лет после пережитого ада в седьмой шахте его голос мало чем отличался от
