нарочно остановился — прислушался, но не различил шагов девушки. Хотел позвать её, но вздрогнул, охнул от испуга — недавний крик повторился совсем близко.

Артём на корточках подбежал к ближайшему валуну и замер под ним.

— Страшно? — кто-то хихикнул над его головой.

Посмотрев наверх, он с удивлением увидел, что на валуне сидит Солонго.

— Ничего не страшно. Просто не знаю, что это.

— Это тарбаган, — рассмеялась юная монголка, привстала и опять растворилась в тумане.

— Да перестань ты исчезать! — не выдержал Артём.

— Я только спустилась, не переживай. — Солонго оказалась сзади. — Хочешь, покажу? — она шептала ему в самое ухо, как тогда, в палатке.

— Что?

— Тарбагана.

— Они опасные?

— Боишься?

— Нет.

— Тогда иди за мной.

Артём с трудом поспевал за девушкой — вглядывался в муть тумана, коротко улавливал движение её спины.

— А как же родители? Как мы их потом найдём?

Солонго не ответила.

Они петляли, будто выслеживали кого-то. Юноша подумал, что девушка поступает глупо, но вернуться назад один не мог. «Надо было хоть маму предупредить». В какой-то момент его обожгло подозрение. Артём решил, что монголка нарочно заведёт его подальше от остальных, чтобы бросить. Представил, что будет всю оставшуюся жизнь блуждать среди останцев, плыть в вечном тумане.

— Сол!

— Тихо ты! — Солонго была совсем близко. — Иди сюда. Только не торопись. Вон там, видишь?

Артём, догнав девушку, встал рядом с ней на колени и пригляделся.

— Ничего не вижу…

— Смотри!

Ветер ненадолго распахнул перед юношей поляну, и он увидел. На покатом сером валуне в пяти метрах от Артёма сидели три существа. Толстые, пушистые, должно быть, очень мягкие. Чёрный приглаженный берет на голове, оттопыренные ушки. Большой выпученный нос. Губы белые, будто неумело, по-детски обмазанные губной помадой. В высоту они были не меньше полуметра.

— Кто это?

— Тарбаганы, — повторила Солонго. — Сурки.

— Ничего себе сурки! — улыбнулся Артём.

— Красивые?

— Да, — кивнул юноша и встал с колен. Решил подойти к тарбаганам поближе.

Двое сурков, увидев человека, сразу спрятались за валун. Третий, сидевший на вершине, замер вполоборота. Ждал. Ещё несколько шагов. Ещё один шаг. И произошло то, чего Артём уж никак не ожидал: тарбаган — дородный, укутанный в богатые меха зверёк — раскрыл пасть и закричал тем самым натужным пронзительным взвизгом; ловко поворачивая грузные бока, юркнул за сородичами.

— Истеричка! — бросил ему вдогонку Артём.

Сзади послышался тихий смех Солонго.

Вход в нору, как оказалось, был расположен под валуном. Это объясняло смелость черношапочных сурков, так близко подпустивших к себе людей. Из норки неприятно пахло влажной шерстью.

Нужно было возвращаться к родителям. Артём поторапливал Сол. Догадывался, что мама, разволновавшись, может отправиться на его поиски.

— Потом ещё влетит от папы…

Юноша не понимал, как можно ориентироваться в тумане, но полностью доверял юной монголке. Солонго шла слишком быстро, приходилось её подзывать. Наконец она сняла с пояса плеть, предложила Артёму держаться за самый кончик.

— Я что, собака, чтоб меня на поводке вести? — обиделся юноша.

Девушка удивлённо пожала плечами. Вернула плеть на место и протянула Артёму руку. Он с благодарностью взял её маленькую сухую ладошку и уже не отставал.

Впереди показалась спина Сергея Николаевича. Артём хотел его окликнуть, но заметил, что папа идёт с ружьём наизготовку. Значит, поблизости была