У каждого из нас была своя комната, с отдельным, но совмещенным, санузлом. Хорошо хоть с ванной, а не душевой кабиной.

— Бассар. Увап та канн Хашин? — Обратилась ко мне на шакти, молоденькая девушка, не высокая росточком и в потрепанной форме, без знаков различия.

Поняв, по смыслу, что ищут моего инструктора, провел указательным и средним пальцами правой руки, по большому пальцу левой, от ногтя, к запястью. Понятливый искин, тут же высветил карту и отметил место пребывание Л'Х'Н'Шиегу, красной мерцающей точкой.

— Тарак, «Мартиго»! — Поблагодарила девушка и оставила меня в тишине, нарушаемой скрипом моих зубов.

После того, как я угробил второго искина, прадед, меня наказал.

Теперь, мой искин — это не часы, как у большинства. И даже не цепочка, с массивным кулоном. Мой искин, теперь, вживлен мне в кости левой ладони, а верхняя часть большого пальца, от ногтя и до запястья, светится тонкой серебряной лентой, представляя из себя, одновременно и экран, и тачпад, для управления искином.

Можно, конечно, и мысленно… Только я не доверяю.

Проглотив «Мартиго», чего уж там, шила в мешке не утаишь, вошел в нашу казарму и, скользнув большим пальцем, по сканеру, открыл силовую дверь, преграждавшую путь, всем кому попало.

Третий этаж, 68 ступеней. Лифт есть — закрытый на все замки, включая навесной, с дужкой, толщиной с мой большой палец!

Моя комната — 213, все, как я люблю — прадед постарался.

Первые два дня, соседи, видя, что я выхожу из страшной чертовой дюжины, старались держаться на расстоянии.

Так уж сложилось — пилоты, всех рас, наций и планет — самые суеверные. Это их бесконечное: Я не последний! Крайний вылет и куча прочего — сидит у меня в печенках.

Проведя на дне океанов, без малого, восемь лет, мои суеверия вымыло соленой водичкой и просушило жарким солнцем, превратив сперва в мумии, а затем и вовсе стерло в порошок — штормами.

Так что, из всех примет, у меня остались только погодные. Да вера в собственную пятую точку.

Из 202-й, доносился перебор гитары, и мужской голос снова выводил старинные баллады, а подтягивал, ему женский голос нашей певуньи — «Марго — маргаритки».

Судя по шуму, засели там надолго!

Серебряная полоска отразила время 19.06: ярко красные цифры, на серебряном поле, смотрелись очень здорово — искин постарался, я совершенно не причем!

Все так же, большим пальцем, открыл дверь к себе и разулся — не переношу ходить по дому, в уличной обуви! Даже полочку, поставил — с тапочками, для гостей. Которых, правда, пока не было.

Компот отправился в холодильник, шоколад — туда же. Разглядывая потроха своего белого друга, настороженно морщил лоб и чесал затылок — вот не стояло у меня в холодильнике, пяти здоровенных, литров на пять — шесть, бутылей, наполненных темно — красной, почти фиолетовой, жидкостью. У меня в холодильнике, кроме крабовых палочек, трех банок консервированной кукурузы и килограммовой упаковки соленых фисташек, больше вообще ничего не было!

Что это за жидкость, я вполне даже и догадывался — компот! Но… Как Алена Иоганновна его сюда втиснула… Комендант клялся и божился, что попасть в наши комнаты, без нашего разрешения, никто не сможет! Ну да, а я, дурак, и поверил!

Выбрав одну из бутылей, выдернул ее из белого друга и свернул пробку.

Запах компота, просто шибанул в нос, заставляя облизнуться.

Прихлебывая компот из горла, подошел к столу и замер — на столе, лежал обычный, бумажный, конверт.

«Пей компот и не скучай, племянничек!»

Ни подписи, ни объяснений.

Но вот в том, что Алена Иоганновна, моя тетка — даже подтверждения не потребовалось. Знать бы еще по чьей линии… Да по возрасту…

Чуть не подавился компотом, от промелькнувшей мысли.

Вызвал, мысленно, искина, нашел фото Алены Иоганновны и быстро наложил на фото членов семьи. Конечно, это не ДНК тест, но, кое-какие представления, дает.

«Однозначно — тетка!» — Вздохнул я, стирая результаты своих экспериментов и предупреждая искина, о необходимости держать язык за зубами. Иначе — случайно руку потеряю… В космосе. Чтобы не нашли.

Искин, хоть парень и железный, однако проникся и сделал вид, что его и не было в это время, на месте.

Может и подружимся…

Очень сильно захотелось увидеть Женьку.

Сделав глоток, дал себе слово, что завтра — точно — свяжусь с Землей, и поговорим, обо всем.