Что произойдет…

Охотник ударил еще раз. И еще.

— Учить меня вздумал! — выдохнул он, и мне послышалась в его голосе обида.

Гарди развернулся к нам.

— Он не станет больше слушать.

Эрик несколько секунд стоял в задумчивости, а потом кивнул.

— Хорошо, отходим.

От следующего удара, защита прогнулась, и я макушкой ощутила давление и жар от обжигающего оружия Первого.

Мы пытались. Не вышло. Так бывает.

— Уходим? Серьезно? — возмутилась Алиса. — Зачем мы вообще выходили тогда? Прячемся, как крысы! Лучше собраться и ударить вместе. Это же просто охотник.

«Не просто», — хотелось сказать мне, но я промолчала.

— Я сказал, отходим, — жестко оборвал Эрик и развернулся к дому.

Зря.

Наверное, если бы он немного помедлил, удалось бы ее остановить. Образумить. Впрочем, никто так до конца и не понял, что там произошло.

— К черту! — зло выдохнула Алиса и ударила чистым кеном. Уверена, она специально выбирала такую траекторию, чтобы пальнуть мимо меня.

Влад рванул меня в сторону, но куртку все равно задело, и кожу на рукаве сморщило, она разошлась и вспухла ржаво-черными волдырями.

Жалко. Я любила эту куртку.

А через секунду я поняла, что куртка — меньшая из зол.

Алиса действительно была сильна. Стремительна. И метко пробила столь тщательно поставленную защиту…

Прыткой змеей взвилось гибкое щупальце, проникая в дыру. Не давая залатать ее изнутри. Второе вцепилось в рваные края, растягивая. Третье вонзилось жалом в толпу растерянных нас.

— Дура, — на удивление спокойно заметил Глеб.

Защитный пузырь лопнул. Хаук улыбнулся, и улыбка эта вышла кривой, треснутой.

А потом он убил Алису.

Мир зазвенел, сузился до маленькой, скорченной фигуры, лежавшей на газоне, в грязи. До застывшего взгляда серых глаз, которые остекленело таращились в небо.

— Беги! — крикнул мне кто-то в самое ухо, отталкивая от места, на котором я стояла за секунду до того, как там молнией сверкнуло оружие охотника.

— Все в дом! Живо!

— Боги, помогите!

— Гектор, справа!

Выкрики сыпались со всех сторон, как горох из банки. Испуганные, сосредоточенные, визгливые, обреченные. Лишенные надежды, бьющиеся в агонии голоса.

Где-то на задворках сознания я понимала, что нужно бежать. Спасаться. Если сейчас погибну, остальные тоже умрут. Те, кто в доме.

Алан…

Я понимала это, но не могла сдвинуться с места. Мой мир обосновался в глазах Алисы, в которых вечным отпечатком остался образ Хаука. И тот, из глаз, казался мне намного страшнее реального, обвитого яркими щупальцами, как лозой.

Время застыло липкой смолой. Она облепила плечи, спину, руки, колени. Затекла в нос и рот, перекрыла гортань.

А потом меня из нее выдернули, резко рванув за руку, чуть не вывернув ее из сустава.

— Черт, пророчица, да беги же!

— Эрик, — рассеянно огляделась я. — Где Эрик?

Я нашла его на газоне, колдующего с Гектором над новой защитой. Чуть в стороне Даша с Никой держалась за руки.

«Беги в дом», — мысленно велел мне Эрик.

А вокруг меня падали люди. Прямо в грязь, в сочные, пузырящиеся лужи. Дождь поливал их сверху, будто пытался оживить.

Жаль, что с неба не льется живая вода.

— Кто-нибудь, защитите Гарди! — выкрикнул Эрик.

И уже на бегу, влекомая к крыльцу, я увидела ясновидца. И стоящих перед ним Рика и Лили — испуганные, жалкие, скорчившиеся фигурки, тщетно старающиеся защитить Первого. Хаук порвал их жилы на ходу, двигаясь быстро, ловко отражая удары, отмахиваясь от несущественных для него