Сумерки спустились на Липецк и окрестности. По крышам домов медленно стекали тени. Шумели клены, качались облепленными плодами ветки абрикосов. Пахло летом — отчаянно, резко. И напитавшаяся теплом земля щедро им делилась, согревая. Слабый июльский ветерок лениво мазал по плечам.

Я была там, откуда пришла. Откуда все началось. И это тоже, наверное, было правильно.

Кованные ворота, домофон и моргающий глаз камеры. Я нажала на кнопку звонка и сказала устало:

— Я вернулась.

Ворота тут же распахнулись, и, не успела я пройти и половины пути к дому, как меня уже встречали.

— Тебя не было три дня! — сердито сказал Влад, но в голосе злости не было ни капли. Тревога разве что. И страх.

Странно… Влад ничего не боится.

— Я видела Альрика, — поделилась честно. — А еще Арендрейта.

Влад смотрел на меня испытывающе, ожидая продолжения. За его спиной маячила Рита с округлившимся уже, выпирающим животом. Альфред говорил, у нее будет двойня. Мальчик и девочка. И вообще, жизнь сложится. Пусть так и будет.

Они ждали и смотрели на меня. Жаль, мне нечего было им сказать.

Впрочем, кое-что было. Но эти слова уже не причиняли боли — так, скребли по затянувшей раной корке.

— Он не вернется, — сказала я отчего-то шепотом и потерла озябшие плечи.

— Ты сдаешься?! — взорвался Влад. — Серьезно? Есть не только Альрик! Есть еще Херсир, в конце концов…

— Нет, — перебила я. — Он не вернется. И я не стану возвращать. Все кончено. Я устала. Спать хочу.

Влад долго молчал, хмурился и о чем-то думал. Рита ерзала сзади, будто намекая, что пора бы уже в дом, но подходить, боялась. Влад, казалось, забыл о ней, да что там — обо мне забыл. Смотрел в землю, сжимал кулаки и почти не моргал. А потом поднял на меня глаза.

— И что будешь делать теперь?

На лице маска. Как знать, что сейчас она скрыват? Пусть. Раз ему так комфортно. Я тоже не люблю, когда лезут в душу.

— Жить, — ответила я и взяла его за руку. Она оказалась на удивление теплой и мягкой. И я поймала себя на мысли, что мне нравятся его прикосновения. Возможно, это и значит начать жизнь с чистого листа. Научиться вновь радоваться мелочам. — У тебя найдется место для усталой странницы?

Он кивнул, и мы пошли в дом. Рита плелась где-то позади. Фонари лили на нас холодный сиреневый свет, от него влажный асфальт сверкал бликами, переливаясь. Жаль, я прозевала дождь. Но ничего, у меня еще будут дожди и грозы, и тогда, быть может…

— Переночуешь у себя? — уточнил Влад, и мысль, дрогнув, порвалась.

Странно, но это его «у себя» прозвучало сегодня гармонично и больше не бесило.

— Пожалуй, — согласилась я, представляя себе комнату в светлых тонах и мягкую кровать.

Влад впустил в дом Риту и закрыл за нами дверь. Ночь осталась сторожить на пороге.

Я окинула последним взглядом пустое помещение. Странно, но раньше даже предположить не могла, насколько оно большое, а теперь, когда здесь не осталось ничего — ни запыленных картин, ни кистей, ни поломанной мебели, — это место смотрелось светлым и просторным.

Жилым.

И призраки, некогда прячущиеся здесь, вынуждены были уйти. Больше им нечем было поживиться.

— Роб повесил последнюю, — вздохнув, сказала Даша. — В коридоре.

После прихода Первых она сильно изменилась. Стала жесткой, решительной. И немногословной. Наверное, роль правительницы накладывает на человека некоторый отпечаток. Хищный вживается роль, а по утрам привыкает надевать маски.

Все мы их носили.

Но не здесь. Здесь Даша менялась. Смягчался тон голоса, руки прятались в карманы, и краснел нос. Казалось, еще секунда, и она заплачет.

Но она не заплакала ни разу. Как и я.

Иногда мы приходили сюда, не сговариваясь. Усаживались на пыльный, выцветший от времени ковер и молчали. Вокруг нас шептались картины — стоявшие стопкой, накрытые покрывалами отпечатки прошлого. От шепота их я сходила с ума. А потом однажды предложила Даше выпустить их в мир. Вынести, очистить от пыли и повесить на стены — все же их рисовала одна из скади, и дом примет их. Не может не принять.

Около недели мы приводили чердак в божеский вид. Выносили хлам, пылесосили, убирали паутину со стен и потолка, мыли подоконники, панели и пол.