вот два действия моей Марион, ошибок смысловых не должно быть, но впрочем – хаос! Очень стыдно затруднять Вас чтением моих попыток перевода, но предстоит свидание со Смирновым, и я должна быть готова ко всему. Очень бы хотелось прочесть и скорее увидеть на сцене «Сон в летнюю ночь».

Напишите мне два слова.

Привет Вашей семье.

«Тартюф» продолжает оставаться моей настольной книгой.

<24 февраля 1953 г. Ленинград>

Дорогой Михаил Леонидович,

ко мне пришли и помешали окончить то большое письмо, о котором я говорила Вам сегодня по телефону. Но я окончу его и пришлю Вам на днях.

Благодарю Вас, дорогой друг, мне очень больно, что Вы потратили столько времени на чтение моей Марьоны.

Жму Вашу руку,

13 марта 1953 г. <Ленинград>

Мой дорогой друг,

простите, что задаю Вам еще несколько вопросов. Звонил Смирнов и сказал, что признает свою ошибку в вопросе о ремарках. Он вернул мне III действие. Меня начинает беспокоить его критика: вообще замечаний много, но на десятках страниц ни одной пометки, а на его листах длинные и довольно обидные рассуждения и объяснения, кто был Великий Могол, Химена и т. п. Не знаю, чем все это кончится. Если позволите – я еще раз попрошу Ваших советов по III–IV действиям.

Возвращаю с глубокой благодарностью «Тартюфа». Только теперь я могу оценить его. Какой высокий и совершенный труд! Есть ли у Вас Ваш новый перевод «Сна в летнюю ночь»? Когда будет, дайте почитать. Еще раз спасибо, милый Михаил Леонидович, мое большое письмо к Вам все растет. Я пришлю его до отъезда в Москву.

27 марта 1953 г. <Ленинград>

Дорогой Михаил Леонидович,

поздравляю Вас с окончанием работы. Вчера не успела расспросить, сколько времени Вы трудились над Гюго. Ведь Вы его любите, правда? Я снова прошу Ваши мудрые советы, но теперь уже виден конец работы и я повеселела. А. А. крайне любезен и хвалит перевод. Сегодня перенесла все поправки на тот экземпляр, что посылаю Вам, и очень устала. Надеюсь весной повидаться с Вами. Благодарю,

12 апреля <1953 г. Ленинград>

Дорогой Михаил Леонидович,

через час еду на вокзал. Припадок, о котором я говорила Вам сегодня по телефону, помешал мне написать Вам еще в Ташкенте задуманное письмо. Но оно живет во мне и все хорошеет и становится еще вернее.

Благодарю Вас за все, что Вы сделали для меня этой весной. Конечно, я была должна отказаться от перевода Гюго – мне это не по силам, но… Вы сами все знаете.

Позвоню из Москвы.

Это экземпляр Marion для Акимова.

15 декабря 1953 г. <Ленинград>

Дорогой Михаил Леонидович,

вот мой «Призыв души». Оригиналу 2300 лет. Один Бог знает, как это должно звучать. Простите, что снова докучаю Вам своими бредами, но для меня эта работа имеет особый смысл.

Еще раз благодарю Вас за напоминание А. А. о Marion. Вы не можете себе представить, как меня тронула Ваша заботливость. Завтра позвоню.

<23 февраля 1954 г. Москва>

Благодарю за память и поздравление. Скучаю по Ленинграду. Скоро приеду.

<21 ноября 1954 г. Ленинград>

От всей души поздравляю сегодняшним днем

12 июля <1935>