скопившуюся в углублении похожего на рапан листа. Отшатнулся и испуганно присел за деревом, пока впереди, пофыркивая, семейство лесей переходило балку. Животные его не заметили — ветер дул от них, но человек ругался, долго и витиевато, как если бы только что избежал смертельной опасности. Короткохвостый свистун, пролетая, нагадил ему на плечо. Продолжая браниться, человек смахнул помёт пучком мха и поднялся. Не зная того, он шёл в направлении становища. Не знал он и то, что его ожидают.

Человек был чужим нга, и Нга-Лог выследил незваного гостя у границ сухостоя. Его третий глаз был закрыт и ничего не вещал. Нга-Лог сделал это специально. Он не хотел, чтобы Нга-Аи, плачущая даже над попавшим в паутину мотыльком, видела, как он убивает существо с тёплой кровью.

Нга-Лор успел сказать ему: «Не бей в сердце, чтобы его не испортить. Бей в глотку». Нга-Лог всегда слушался старшего брата и согласился, хотя понимал, что сердцем, обычной едой для нга-воина, с ним вряд ли поделятся. Сердце съест Нга-Эу, потому что должна родить брату наследника. Нга-Лог очень любил сердца, но знал: теперь они отдаются ей. Если Нга-Эу останется пустой ещё цикл, то брат возьмёт себе Нга-Аи. А это будет значить, что Нга- Лог умер.

Неуклюжий чужак чуть не сверзился в зелёное болотце. Кривоногий, слабый, как новорождённый лесь. Бесхвостый — наверное, потерял в драке. Нга-Лог проткнёт ему горло, когда тот выйдет на поляну. Легкая охота.

Нга-Лог щёлкнул, как полагается при убийстве разумного. Человек обернулся, чтобы принять смерть лицом. Нга-Лог вздрогнул: где его третий глаз? Где уши? Чужак — вырожденец! Человек закричал, закрываясь руками. Копьё Нга-Лога зависло в воздухе. Он изумлённо качался на пятках. Человек звучал наружу — как шаман. Что будет, если простой нга убьет вещающего на Громкой речи? Светоч, Светоч!

Но Нга-Лог не был доверчивым глупцом. Он знал, что в глубинах бора водится оборот. Оборот мог прикинуться и Громким, и шаманом, и даже Нга- Аи. Поэтому Нга-Лог оскалился и ткнул человека в бок, но без желания ранить. Тот тупо заморгал из-под скрещённых рук, не понимая. Нга-Лог открыл третий глаз и заговорил с братом.

— Веди его в становище, — приказал Нга-Лор. — Если он и правда Громкий, пойдём к шаману. Если оборот — сердце можно вырезать и здесь.

— Если оборот, то может выпить мою кровь. Запомни его запах, брат. Потом отомстишь.

Старший рассмеялся.

— Ты — храбрый воин. А он дрожит, потому что трус. Нга-Аи ждёт тебя и печёт коренья. Возвращайся.

Нга-Лог увидел, как ладони Нга-Аи держат дымящуюся чашу-лист. Чужак трясся. Преисполнившись превосходства, Нга-Лог снова ткнул его в бок и дёрнул головой вперёд и вправо. Чужак наконец кивнул. Какой он мерзкий, этот двуглазый…

— Родитель говорил: двуглазых нга рождают женщины от оборотов, — сказал Нга-Лор. — Просто не надо пускать их одних в бор.

Нга-Аи попросилась ответить. Нга-Лор отказал ей, но мягко. Нга-Эу вздохнула — отказывая ей, Нга-Лор всегда раздраженно рычал. Чужак шёл впереди, дёргаясь от тычков в спину. Нга-Лог сорвал и разжевал стебель кисляка. Он был рад, что не видит чужого лица, что чужак не пытается драться. Нга-Лог был, конечно, его сильнее, но уродство противника вызвало бы в ударяющей руке отвращение, и раны получились бы грязными, в живот и пах, а так убивать не годится.

Нга-Лор хмурился.

— С кого он снял эти шкуры?

Младший не знал, что ответить.