«Если дьяболики тоже его видят, – успела подумать я, – значит, это что-то химическое…»

Я постепенно приходила в себя. Чьи-то теплые руки прижимали меня к широкой груди. Зрение понемногу сфокусировалось, и я разглядела лицо Тайруса. Он вперил в меня свои бездонные бледные глаза и одними губами произнес:

– Немезида?..

В ответ я издала какой-то хрип.

– Не пытайся говорить. – Он еще сильнее прижал меня к себе. – Мы спасены. А теперь попробуй заснуть, – добавил он на мой новый скрип.

Едва я закрыла глаза, как до меня донесся знакомый суровый голос.

– Глупышка, похоже, выживет. Какой все-таки идиотский поступок!

– Не все же такие, как мы, бабушка, – ответил ей Тайрус, прижимая меня к себе. – Многие лучше нас. Точнее – практически все.

– Не слишком-то ты вежлив со мной, Тайрус, – зашлась Циния кудахчущим смехом. – Если бы я не отправила на «Александрию» своих наемных работников, вы бы до сих пор находились в том чулане, и твоя драгоценная Сидония была бы мертвее мертвого.

– Я был бы куда больше благодарен вам за спасение, – сухо ответил Тайрус, – если бы не был абсолютно уверен, что вы были в курсе нападения до того, как оно произошло.

– Иными словами, ты подозреваешь меня…

– О нет! Нет, бабушка. Я прекрасно знаю, кто за этим стоит. Разумеется, покушение организовали не вы, вы просто пытаетесь извлечь из него выгоду. Позволили этому случиться, чтобы, вмешавшись, завоевать мою благодарность. Что же, вам это удалось. Я вам благодарен.

– Любопытно, – хмыкнула Циния. – Ты сделал это умозаключение самостоятельно, без того, чтобы Сидония Эмпиреан нашептала тебе на ухо. Начинаю подозревать, что слухи о ее влиянии на тебя сильно преувеличены.

– Еще бы ты не подозревала. – Тайрус тихо засмеялся и положил меня на кровать.

Я осторожно посмотрела из-под ресниц. Мы находились в той самой каюте, в которой я жила, когда мы летали к Люмине. Циния подобралась, словно хищная птица, готовая напасть. Они с Тайрусом стояли друг против друга.

– Думаю, вы это поняли, иначе не стали бы меня спасать. Что же, я – ваш внук. Ваша плоть и кровь. Именно поэтому мне самому так легко понять вас. Например, то, кому в действительности принадлежит власть в империи. Явно не моему дядюшке.

– Я не позволю тебе оскорблять императора, щенок!

– А разве не затем вы терпели мои выходки? Именно потому, что я все это понимаю, вижу, в отличие от моего дяди, вас насквозь? Его глупые аппетиты разорили казну. Он пренебрегает вашими призывами к благоразумию, если не откровенно презирает их. Он вышел из-под вашего контроля, бабушка.

Молчание.

– Вижу, сказать вам нечего. Я знаю, когда-то вы просили его не назначать меня Примас Дофином, но он вас не послушал. Вы злитесь, когда он смотрит, как вы пробуете его еду. Как будто вам хочется, чтобы он умер, а он каждый раз умудряется вас пережить. Он забыл, скольким вам уже обязан, и не понимает, скольким будет обязан в будущем.

– Рандевальд, – неохотно произнесла Циния, – действительно разочаровывает меня в последнее время. Временами я думаю, что власть – самая ядовитая субстанция во вселенной. Не только сама власть, но даже одно желание обладать ею необратимо разрушают душу.

– Бабушка, вы ведь понимаете, что отныне наша вражда с дядей станет открытой. Дивиния вне игры. Я – ваша единственная альтернатива и, подозреваю, в последние дни нравлюсь вам все больше, не так ли?

– А я подозреваю, что ты – лучший актер на свете.

– Я всего лишь перенял ваш дар. И теперь я просто выкладываю перед вами свои карты, как один прагматик перед другим. У меня нет нездоровых наклонностей, и я знаю, что такое страх и уважение.

– До чего же Рандевальд теперь жалеет, что назначил тебя дофином, – рассмеялась она. – А ведь я его предупреждала.

– Только совсем по другим причинам. Теперь же вы видите, что я никогда не был идиотом, чтобы игнорировать ваши слова. Вы желаете, чтобы я стал гелиоником? Я им стану. Хотите женить меня на девице Пасус? Так тому и быть. Я никогда не ставил под сомнение вашу мудрость.

Циния попятилась. Я потихоньку следила за ней и заметила металлический отблеск: в комнате были спрятаны дроны. Императрица-мать готова была в любой момент убить внука. Неужели она спасла его только для того, чтобы предъявить ультиматум? Или он упредил удар, выложив перед ней свои карты?

– Давай начистоту, Тайрус. Ты предлагаешь мне стать государственной изменницей? Хочешь, чтобы я заключила с тобой комплот против собственного сына?

– Изначально я не думал ни о каких комплотах. Но, спасая меня, вы сами предложили мне себя в качестве союзницы.

– Скажи, зачем мне умышлять против сына? Что есть в тебе хорошего, кроме страха передо мной?

– Затем, что вы желаете, чтобы трон занял сильнейший, а Рандевальд утратил ваше доверие, – Тайрус развел руками. – Вы хотите, чтобы империя вновь стала великой под дланью могущественнейшего из Домитрианов. И мы оба с вами знаем, что…