финке содержалась всего унция магии, но в трех финках – втрое больше, а с тремя унциями магии уже можно было сделать что-то серьезное. Быстро орудуя руками, Оливер придал высвобожденному волшебству форму туфелек – почти непосильная задача для подростка, надо заметить. Жители Ференвуда редко утруждали себя сотворением вещей из сырой магии. Обычно они предпочитали обменивать финки (красные монеты), стоппики (синие) и тинтоны (зеленые) на готовые товары, смастеренные ремесленниками вручную.

Алиса была под впечатлением.

Но еще большее впечатление на нее произвели сами туфельки. Это оказались простые балетки из ярко-голубого атласа, украшенные кружевной тесьмой и бантиками. Оливер мог наколдовать обувь любого фасона, но выбрал балетки не случайно: это были туфли для танцев, которых у Алисы сроду не водилось, и ее глубоко тронул сам жест.

Пожалуй, для девочки, равнодушной к обуви, Алиса была даже чересчур очарована (почти зачарована) подарком. Но гордость не позволила ей сказать Оливеру всю правду. Поэтому она улыбнулась и поблагодарила мальчика, вежливо заметив, что балетки очень милые (в то время как на самом деле они были великолепными) и сидят вполне удобно (в то время как на самом деле они сидели божественно). Попав в Итакдалию, Алиса приврала столько пустячных фактов и сочинила столько невинных небылиц, что теперь даже не заметила, как соскользнула в новую ложь. За выдумками правда окончательно размылась; у девочки больше не было возможности понять, что она уже давно лишилась своей единственной защиты от Оливера (и других не заслуживающих доверия людей).

Поэтому она завязала балетки, в предвкушении прошлась на цыпочках и беспечно последовала за Оливером в темноту.

На окраинах Дремоты царил абсолютный, непроглядный мрак. (И я рассказываю об этом не только потому, что это сущая правда, но и потому, что там все равно больше не о чем рассказывать.) Огни деревни остались далеко позади; теперь путь Алисы и Оливера не освещали ни отблески факелов, но блики парящей в небе лампочки. Было темно. Холодно.

Очень тихо.

Спутники шагали в дружеском молчании, погруженные каждый в свои мысли. Алиса знала, что они направляются в какое-то загадочное место, где она сможет раздобыть линейку и другие необходимые для путешествия предметы, но никому из них не хотелось это обсуждать – по крайней мере, сейчас. Девочка брела почти вслепую, на ходу протыкая пальцем окружающую темноту – словно надеялась ее продырявить. Что она там искала? Свет, ответы, папу. Отчаянная тоска по отцу направляла Алису лучше компаса, давая силы ориентироваться в мире, которого она не понимала.

Папа оставил их не случайно.

Каким-то образом эта мысль все меняла. Папа оставил ее не случайно? Или маму? Почему он так поступил? Зачем променял дом на землю, которая мечтала его поглотить? Зачем подверг себя такому риску?

Ради чего?

В голове у Алисы теснилось столько вопросов, что смотреть по сторонам она уже не успевала. Поэтому она не обращала внимания на Оливера, не замечая ни его внезапно окрепшей походки, ни кривоватой улыбки на лице. Девочка не знала, о чем думает ее спутник, – так что мне тоже не стоило бы вам говорить, но мы ведь знакомы уже достаточно долго, чтобы делиться секретами, верно? Так что я вам скажу: Оливер испытывал облегчение. Не так давно он произнес очень крупную ложь и теперь окончательно убедился, что Алиса проглотила наживку. Какую ложь? Это пусть пока останется в тайне. Самое главное, что Оливер понял: отныне девочка бессильна перед его чарами.

Положите этот факт в карман.

Алиса по-прежнему была погружена в мысли, когда заметила в отдалении первый, пока неуверенный проблеск. Сперва он мигал, словно сигнальный маячок, но по мере их приближения разросся и начал напоминать сторожевой фонарь. Алиса постучала Оливера по руке. Тот немедленно встревожился – а вот девочку охватило любопытство.

– Что это?

– Граница, – коротко ответил Оливер.

– Граница? Но я думала, мы идем за линейкой…

Оливер кивнул. Теперь Алиса едва различала его силуэт в разгорающемся свете.

– Ты получишь линейку вместе с разрешением. Дремота – лишь пропускной пункт для гостей. Настоящая Итакдалия начинается намного дальше.

У Алисы одновременно округлились глаза и рот.

– А как мне получить разрешение?

Оливер заколебался.

– Если честно, понятия не имею, – ответил он наконец. – У всех это происходит по-разному. Но, думаю, мы в любом случае скоро выясним.

И мальчик снова кивнул. К этому времени сияние стало таким ярким, что почти ослепило Алису, и ей пришлось прикрыть глаза рукой.

– Просто подожди немного.

Теперь девочка ничего не видела. Они шагали сквозь чистый, ослепительный до рези в зрачках свет. Алиса уже задумалась, долго ли еще сможет выдерживать эту пытку, когда сияние вдруг поблекло, и она вновь ослепла – на этот раз от неожиданно сгустившейся темноты. Девочка заморгала, пытаясь