– Для начала я могу сделать так, что альвы сами выйдут вам навстречу, дав возможность подготовить и выбрать позиции заранее. Это даст преимущество, способное кардинальным образом повлиять на исход сражения. И заметьте, я сделаю это без всякой магии.

На этот раз выражение недоверия появилось у всей троицы, включая главного наемника.

Бернард, стоящий у входа, не высказал столь явно удивления, но и от него пошла волна недоумения. Он понятия не имел, как я смогу провернуть такой фокус.

– Это избавит вас от многих проблем. В вашем положении подобный шаг жизненно необходим. Не обижайтесь, ваши бравые солдаты совсем не похожи на великих воинов. Более чем уверен, если станет слишком жарко, почти все они постараются удрать с поля боя. Но если грамотно все спланировать – победа вам обеспечена. Альвы попадут в ловушку, в том числе и с применением особых плетений. И обязательно проиграют. Как вам это нравится? Или вы предпочитаете пойти вперед нестройной толпой на укрепленные позиции армии длинноухих?

Радужная картина разгрома вражеских войск и триумфальное снятие осады промелькнула перед мысленным взором представителей Лиги. Это видно невооруженным глазом. Два умника уже наяву грезили, как одержат великую победу.

Большой Пит, судя по его лицу, был не столь оптимистичен. Хотя и не стал ничего говорить против, не узнав всех подробностей.

– Как вы это сделаете? Как заставите ушастых выйти вперед? – с жадным интересом спросил Мартин.

– Так мы договорились? Две тысячи золотых в благодарность за помощь в снятии осады? – вместо ответа уточнил я.

Братья коротко переглянулись. Ирвин едва заметно кивнул. Моя догадка о его верховенстве в родственном тандеме оказалась верной.

– Договорились. Вексель на предъявителя. Две тысячи золотых. Говорите.

По моим губам пробежала тонкая улыбка. Все вышло куда проще, чем я ожидал в начале разговора.

– В окрестностях города есть какой-нибудь лес или роща? – спросил я, кивая на карту в центре стола.

– Да, вот здесь, – ответил Мартин.

Его палец ткнулся в район западнее городских стен Золотой Гавани. Не слишком близко и не так далеко. Вполне подойдет.

– Отлично, – продолжил я. – Мы подожжем его. А после длинноухие сами придут туда, куда нужно.

Наступило озадаченное молчание. Они ожидали более хитроумного плана.

– И это все? С чего бы им бежать на пожар? – удивленно спросил младший торговец.

– Вы какому богу поклоняетесь? Уру, богу торговли из пантеона Девятерых? – опять вместо ответа спросил я.

– Ну да, как и все купцы. А что?

– А то, если вы увидите, как на ваших глазах кто-то будет сжигать его храм и рушить статуи, и при этом будете иметь возможность как-то остановить надругательство, разве вы ничего не предпримете?

Торговцы пожали плечами, дружно заявив:

– Скорее всего.

– Вот и альвы тоже захотят остановить варварский в их понимании поступок. После уничтожения Западного леса длинноухие весьма бережно относятся к любым лесным массивам. Это не значит, что они станут охотиться за всеми, кто вредит деревьям на континенте. Но если представится возможность, обязательно постараются наказать виновников.

– Может сработать, – сказал Большой Пит, неторопливо склонившись над картой. – Я тоже однажды слышал о великой любви ушастых ко всяким растениям. Они постараются нас остановить.

Я кивнул, подтверждая слова наемника.

На самом деле план, конечно, так себе. Вполне вероятно, что ничего и не получится. Но если уж говорить честно, то мне на это плевать. Отсутствие поддержки со стороны Великого Дома делало мой характер несколько циничным и расчетливым.

Главное, идея с замком полностью завладела мною, и я собирался осуществить ее во что бы то ни стало.

Большой походный воинский лагерь в средневековье, показанный в голливудском блокбастере с красивыми шатрами, умытыми солдатами, ведущими себя культурно и цивилизованно, и настоящий, встреченный в реальности, отличались между собой как небо и земля.

Временная стоянка армии наемников напоминала разбитый бивуак дикарей, цыганский табор и передвижной цирк-шапито в придачу. Разбросанные в хаотичном порядке разнообразные палатки, курящиеся многочисленные костры, постоянные крики, нередко переходящие в отборную ругань, а то и драку. И конечно же вонь. Запах не мытых несколько недель мужских тел, пота, готовящейся еды, испражнений, как людских, так и конских, создавал настолько ядреную смесь, что хотелось появления дождя, чтобы хоть на какое-то время почувствовать свежий воздух. Правда, после этого утоптанная земля