– Хорошо. После этого нам будет необходимо выпить. Я – Катон.

– Ты с «Медузы»? – Талбон указал в сторону ближайшего боевого корабля. И, прежде чем Катон успел ответить, добавил: – Надеюсь, твой капитан позаботится о том, чтобы тебя наградили. Ты это заслужил, друг.

Катон слегка склонил голову:

– Благодарю, но цыплят по осени считают, не так ли? Фортуна играет с нами в игры до самого конца.

Их разговор прервался, когда дерево под ними затрещало, и они увидели, что отвалился еще один кусок палубы всего в десяти футах от них.

– Осталось совсем немного, – сказал Катон.

Матросы по очереди спокойно продолжали спускаться по веревке, и вскоре первая лодка со спасенными людьми направилась к берегу. Наконец, остались только Талбон и Катон.

– После тебя. – Матрос указал в сторону веревки.

Катон покачал головой:

– Ты крупный парень, тебе потребуется больше времени. Так что иди первым.

– Ты называешь меня толстым? Вот говнюк!.. А ты уже начал мне нравиться.

Талбон схватился за веревку и стал спускаться, и Катон остался на палубе один. Накатила еще одна громадная волна, и остатки грузового корабля снова слегка сместились. Оценка Катона оказалась правильной – Талбон двигался медленнее остальных. Префект с трудом удержался и не стал его торопить. Теперь его уже трясло непрерывно, и он не чувствовал пальцев ног. Катон потер руки и несколько раз хлопнул в ладоши, чтобы не начались судороги.

Наконец, Талбон оказался возле борта лодки, и матросы втащили его внутрь. Катон сразу перекинул ноги через борт, крепко вцепившись в веревку, и стал быстро перебирать руками. Всякий раз, когда волна ударяла в разбитый корабль, веревка дергалась, Катон начинал раскачиваться над скалами, а потом его окатывала ледяная вода. Когда префект повернул голову, то увидел, что матросы отчаянно машут ему руками. Сначала он не понял, в чем дело, но оглянулся и увидел, что оставшаяся часть корпуса раскачивается из стороны в сторону. В этот момент носовая мачта рухнула вниз, и Катон упал в море.

Префект вновь оказался в ледяных объятиях воды, но теперь задержал дыхание, вцепился в веревку и даже не попытался сразу подняться на поверхность. Он понимал: если отпустит веревку, у него может не хватить сил доплыть до лодки. Вскоре он почувствовал, что веревку тянут, и его тело стало подниматься из ледяных глубин. Как раз в тот момент, когда легкие начали гореть, Катон всплыл на поверхность рядом с лодкой, сильные руки вытащили его и бесцеремонно бросили на дно.

– Режьте веревку! – взревел Талбон. – Иначе нас утащит в глубину вслед за проклятым кораблем. И не пытайся развязывать, идиот! Режь! Прочь отсюда, не мешай…

Перед глазами Катона уже вставала пелена, вокруг сгущались сумерки, но он увидел, как матрос пилит веревку ножом. Пенька поддавалась волокно за волокном; наконец, с негромким шлепком часть веревки затонула. Талбон спрятал нож в ножны и приказал плыть к берегу. Потом он поднял мокрую тунику и накрыл трясущегося от холода на дне лодки префекта.

– Отдыхай, Катон. Твоя работа сделана, друг.

Талбон потрепал его по плечу и стал вести счет для гребцов. Маленькая лодочка устремилась к берегу по пенным волнам моря, подальше от скал и опасности. Катон почувствовал, как все его тело охватывает ужасная слабость; ему хотелось закрыть глаза и погрузиться в забытье. Но засыпать он боялся: а вдруг больше не проснется? Поэтому, стуча зубами, оперся спиной о кормовую скамейку и согнул ноги в коленях.

Наконец, он услышал шорох волн по гальке, корпус лодки вздрогнул, и она остановилась, уткнувшись в берег. Матросы убрали весла и выскочили из лодки, чтобы вытащить ее на песок. Талбон протянул руку Катону, и тот не стал отказываться от помощи. Через мгновение он уже стоял на твердой земле. Над берегом сгустились сумерки, сильный снегопад еще больше ухудшил видимость.

– Мои сапоги, – слабым голосом попросил Катон; матрос наклонился и протянул их.

– Послушай, друг, я постараюсь найти для тебя плащ, вина, еды и костер. А потом отвезу тебя обратно на твой корабль.

Катон молча кивнул, но тут он услышал, как кто-то бежит к ним по гальке.

– Господин! Господин! Префект Катон!

Он поднял глаза и увидел Мирона, бегущего в их сторону с несколькими солдатами. На их лицах читалось заметное облегчение. Один из солдат снял свой плащ и набросил его на плечи Катона. Талбон удивленно посмотрел на Катона:

– Префект Катон? Ну, я… я… Будь я проклят! – Талбон рассмеялся. – Я думал, вы простой матрос, один из нас… Никогда бы не подумал, что мою жизнь спасет не-моряк. И к тому же офицер.

– Всякое бывает, Талбон. – Катон слабо улыбнулся.

Они снова сжали предплечья друг друга, как люди, только что пережившие страшную опасность и теперь испытывающие радость и облегчение.

– Ну, а что касается вина, то пусть это будет фалернское. Принеси его в мою палатку – ты обещал.

– Конечно, господин префект. Клянусь, я так и сделаю.