Они замолчали, и оба инстинктивно посмотрели в сторону скал. Остов грузового корабля бесследно исчез – шторм окончательно его уничтожил. Уцелевшие корабли, вошедшие в бухту, бросали якоря, или их вытаскивали на берег измученные матросы. Снегопад не стихал, ветер продолжал свирепствовать. «Зима наконец вступила в свои права, – мрачно подумал Катон, – и, возможно, наши несчастья только начинаются».

Катон поморщился, когда утреннюю тишину разорвали штабные горны, а еще через мгновение в дело вступили баллисты первой батареи. Привычный треск, с которым устремлялись вперед рычаги, смягчал выпавший ночью обильный снег. Белое одеяло толщиной в три дюйма укутало землю, покрывало вражеский частокол и укрытия за ним. Когда стрелы с железными наконечниками вре?зались в частокол, покрытый инеем и снегом, во все стороны разлетелись белые фонтанчики. Стоявшие на стенах вражеские воины, выкрикивающие оскорбления римлянам, тут же попрятались.

Лишь после долгой паузы, наступившей вслед за первым залпом, над частоколом начали появляться их лица. Они снова стали насмехаться над римлянами, но на них тут же обрушились стрелы второй батареи, огонь которой сконцентрировался на центральной части вражеских укреплений. Катон увидел, что один из варваров, более смелый, чем остальные, выпрямился во весь рост и принялся размахивать кулаками. Через мгновение ему в грудь ударила стрела, и он рухнул назад.

– Ну что же, мы сумели пролить первую кровь, – рассмеялся легат XIV легиона Валент, стоявший рядом с Катоном. – Дикари так и не поняли, на что способно современное оружие. Очень скоро мы полностью уничтожим их укрепления.

Катон кивнул. Армию сопровождали более сотни баллист и катапульт, и одно только это оружие могло пробить серьезные бреши в обороне врага, а также нанести ему тяжелые потери. Однако преимущество римляне будут иметь лишь до тех пор, пока станут штурмовать укрепления по эту сторону канала. Дальности действия баллист и катапульт не хватит, чтобы причинить вред укреплениям на другом берегу.

Он посмотрел вдоль береговой линии, где четыре уцелевших боевых корабля вели за собой оставшиеся грузовые суда в сторону северного входа в канал между материком и Моной. На боевых кораблях стояли баллисты, которые должны были поддерживать высадку на остров, но Катон сомневался, что они сумеют повлиять на ход сражения. Римлянам придется преодолевать береговые отмели с ледяной водой и только потом идти на штурм укреплений, защищавших берега в самой узкой части канала. Катон видел, что земляные валы и частокол в других местах не такие высокие. Оставалась еще одна возможность – узкий, покрытый тиной и илом проход, обнажавшийся при отливе. Но и его перегораживал толстый частокол. Сражение будет кровавым.

Легат Квинтат и его старшие офицеры наблюдали за началом боевых действий с вершины невысокого холма, за спинами солдат XIV легиона, занимавшего исходные позиции перед атакой. Теперь оставалось дождаться, когда во вражеском частоколе появятся приличные бреши. На флангах легиона стояли четыре когорты наемников, которые должны были поддерживать атаку на частокол; две из них состояли из лучников и пращников с Балеарских островов.

«Кровавые вороны» разместились на правом фланге. Их лошади все еще оставались в лагере: когорта будет сражаться в пешем строю вместе с когортой легионеров, к которой они были приданы с начала года. «Кровавые вороны» вселяли такой страх в сердца врагов, что Квинтат решил использовать их при штурме.

Хотя ветра не было и море оставалось спокойным, свинцовые тучи обещали новый снегопад, и многие римские солдаты решили надеть плащи, зная, что им придется ждать начала наступления. Те когорты, что уже выстроились на склоне, ведущем к укреплениям противника, притопывали ногами и потирали руки, чтобы хоть как-то согреться. Их товарищи из XX легиона и когорты наемников оставались в резерве в передвижном лагере на другом склоне холма, напротив самой узкой части канала. Они имели возможность развести костры на лагерных бастионах, где дожидались приказа о вступлении в сражение.

Прошло два дня после шторма, и на следующее утро удалось оценить ущерб, понесенный флотом, шедшим на помощь Квинтату и его армии. На несколько миль по обе стороны бухты берег усеивали обломки кораблей и трупы. Погибло почти две трети всех кораблей и их команд. Тела собрали и кремировали на погребальных кострах, разведенных из обломков разбитых судов. Только после этого армия выстроилась на холме, напротив вражеских позиций, расположенных по обе стороны канала.

К этому времени Катон окончательно пришел в себя после ледяного купания и невероятной усталости. Им удалось спасти несколько человек, и это немного его утешало. Но сейчас он полностью сосредоточился на предстоящем штурме и продолжал разговор, начатый легатом Валентом:

– Мы без особых проблем разберемся с их укреплениями по эту стороны канала, господин легат, но пересечь водную преграду и захватить остров будет намного сложнее. Нам придется форсировать канал во время отлива и преодолеть вражеский частокол либо попытаться пересечь его по воде. Задача непростая – ведь у нас совсем мало грузовых кораблей.

Оба посмотрели на корабли, входившие в устье канала и старавшиеся держаться как можно ближе к берегу – на случай, если враг воспользуется десятками лодок, лежавших на песке на отмели. Кроме боевых кораблей, в караване имелось восемь грузовых, на каждом из которых могло поместиться не более пятидесяти легионеров.

– В каждой волне будет только четыреста солдат, так что сражение получится трудным, – заметил Катон. – Первым придется сражаться не на жизнь, а на смерть.

– Да, будет нелегко, – согласился Валент. – Но я ставлю на парней из Четырнадцатого легиона против толпы ревущих варваров. Им будет достаточно