— Оуэн!
— Ты говорила, Истории просыпаются по определенной причине. Что-то гложет их… нас. — Говоря это, он поднимает на меня глаза, и я вижу, что его лицо исказилось от горя. — Я не смог ее уберечь.
У меня душа уходит в пятки. Теперь я четко вижу сходство: высокая, изящная фигура, светлые серебристые волосы, неземная грация. Убитая девушка.
— Что с ней произошло? — шепчу я.
— На дворе был 1953 год. Мы прожили в Коронадо два года. Регине исполнилось пятнадцать, мне было девятнадцать, и я только недавно оставил родительский дом. — Оуэн закусывает губу, но продолжает: — Всего за пару недель до того, как все случилось. Я был недалеко, но в тот момент между нами могли стоять километры дорог и миров — все равно, когда я был ей нужен, меня не оказалось рядом.
Эти слова режут меня, как ножом. То же самое я повторяла себе тысячи раз, вспоминая день, когда погиб Бен.
— Она залила кровью пол в гостиной, — шепчет он, — а меня не было рядом.
Он опирается о стену и сползает вниз.
— Это моя вина, — говорит он. — Как ты думаешь, я могу быть здесь поэтому?
Я опускаюсь рядом.
— Оуэн, ты ее не убивал. — Я это знаю. Ведь я видела, кто это сделал.
— Я был ее старшим братом. — Он погружает руку в свои спутанные волосы. — Я был обязан ее защитить. Ведь это я познакомил ее с Робертом. Я привел его в ее жизнь.
Его лицо темнеет, и он смотрит в сторону. Я хочу разговорить его, но царапанье в кармане возвращает меня к реальности, напоминая, что, кроме Оуэна, есть еще Коридоры, полные других Историй. Я достаю Архивный листок, ожидая увидеть новое имя, но вместо этого на нем появляется надпись:
Явись немедленно. Р.
— Мне пора, — говорю я.
Оуэн касается моей руки, и все вопросы и переживания испаряются. Их вытесняют тишина и спокойствие.
— Маккензи. Мой день уже закончился?
Я встаю, и его рука сползает с моей, забирая с собой тепло и покой.
— Нет, — я отворачиваюсь. — Еще нет.
Когда я вхожу в Архив, мои мысли все еще крутятся вокруг Оуэна и его сестры. Как же они похожи! Но, увидев стол, как всегда, стоящий в приемной, я останавливаюсь, пораженная. Весь стол завален книгами, фолиантами и стопками бумаг. В узком пространстве между двумя исполинскими стопками поблескивают очки Патрика. Вот черт!
— Если вы хотите установить рекорд по длительности пребывания здесь, — говорит он, не поднимая на меня глаз, — думаю, уже не стоит утруждаться.
— Я просто искала…
— Вы ведь понимаете, — перебивает он, — что, несмотря на мой титул, это не обычная библиотека! Мы не выдаем, не ведем учет, и у нас нет читального зала. Эти постоянные визиты не просто утомительны, они недопустимы.
— Да, я знаю, но…
— И разве вы не загружены более чем достаточно, мисс Бишоп? Когда я проверял последний раз, на вашем листе значилось… — он проверяет по бумажке, — пять Историй.
— Вы ведь понимаете, зачем вам выдали Архивный лист?
— Да, — шепчу я.
— И почему вы обязаны его очистить?
— Конечно.
Существует одна причина, по которой мы вынуждены постоянно патрулировать Коридоры и не пускаем все на самотек. Если там соберется слишком много Историй, и они застрянут в пространстве между мирами, не понадобится уже никаких Хранителей и ключей, чтобы выбраться на свободу. Они просто силой откроют нужные двери.
