светильника, ни свечи, но их свет остался. Одиночество затаенного полумрака. Погребен под толщей земли. Живым брошен в могилу.

Я опустил взгляд. Вздрогнул. Прежде браслет скрывал только запястье, а теперь… теперь вся кисть была из желтого металла, похожего на потемневшее золото, с черными прожилками узоров. Вместо суставов матово поблескивали шарики черного стекла, совсем как то, что мы видели на пути к Подземелью. Полоска такого же стекла обхватывала запястье – тонкая линия, отделяющая кисть и предплечье.

Я вытянул руку перед собой, не решаясь пошевелить пальцами. Боялся, что они не откликнутся. Боялся, что все тело станет таким – металлическим, обратив меня в статую.

– Ты в порядке? – издалека донесся голос охотника.

Я моргнул, и все стало прежним. Пелена забвения исчезла так же быстро, как появилась.

Громбакх явно хотел подойти ко мне, но Миалинта его удерживала. Сит, едва удерживая в дрожащих руках светильник, вжался в земляную стену.

– Не надо, – умоляла дочь наместника.

– В порядке, – прошептал я и повернулся к старику.

Мурдвин, как и прежде, сидел за станком. Будто ничего и не произошло. Быть может, мне и в самом деле это привиделось?

Посмотрел на руку. Только браслет. Никакой металлической перчатки.

– Лигур все еще у тебя? – слабым голосом спросил я.

Что бы тут ни творилось, я должен был довести начатое до конца.

– Я отдал его. – Старик отложил стамеску и ногтем проверял вырезанную на подошве дорожку.

– Кому?

– Наместнику.

– Тирхствину?!

– Да.

– Откуда он узнал о лигуре?

– Он первый меня встретил. И я показал ему.

– Встретил? Ты куда-то уходил? Куда?

И вновь все исчезло, а вместо Мурдвина передо мной стоял Теор. В своем привычном черном костюме с завязками, с кнутом на поясе.

Я уже спокойнее встретил новое видение. Страх слабой пульсацией расходился по груди, но я старался его не замечать. Нужно было попытаться что-то сделать. Оборачиваться к двери я не хотел. Догадывался, что никого не увижу. Но подумал, что сзади теперь тоже стоят другие люди. Чуть наклонил голову и услышал, как Теор, не открывая рта, произнес:

– Он тебя предаст, но ты ему доверься. Его предательство поможет. Он не виноват. Ты сам так захотел. Это только игра.

Голос точно принадлежал Теору.

– О ком ты?

– Иногда ложь – единственный путь к правде. Кому, как не тебе знать об этом. Ты и сам многих обманул и еще обманешь. Взять того же каменщика.

– Какого каменщика?

– Которого ты обманул.

Я посмотрел вниз, на руку. Кисть опять была металлической. Браслет на запястье стал лишь ее звеном.

– Господа! – Теор улыбался, но по-прежнему говорил с закрытым ртом. – Я был рад нашему знакомству. Помогите мне встать. Не хочу последние секунды провести на коленях.

– Что это значит?

Теор только улыбнулся. Он смотрел прямиком на меня и молчал. Я сделал шаг в сторону. Он проводил меня взглядом. Куда бы я ни пошел, он следил за мной. Будто кукла.

Обернулся. Как ни странно, Громбакх и Миалинта тоже были в этом видении. Вместо Сита теперь стоял Тенуин. Я услышал сдавленный голос охотника, будто он говорил из соседнего помещения:

– Главное, чтоб это было не заразно.

– Они тоже меня предадут? – спросил я, глядя на своих спутников.

– Во-во! – Громбакх с недовольством посмотрел на Миалинту. – Крыша потекла, теперь успевай ведра подставлять.

Я испугался. Подумал, что начинаю путать видения и явь.

Повернулся к Теору. Его уже не было. В углу, как и раньше, сидел Мурдвин. Он отложил подошву и неспешно подтачивал резцы, то и дело пальцем проверяя их остроту.

Я вдохнул поглубже. Нужно было продолжать разговор.