множество пожелтевших скелетов и отдельных костей.

Члены экспедиции замерли на пороге, некоторые не смогли сдержать удивленных восклицаний. Кости вроде бы принадлежали людям, но выглядели какими-то деформированными. Пальцы казались очень длинными, гораздо длиннее, чем у обычного человека, и некоторые заканчивались изогнутыми когтями. Черепа были бы обычными, если бы не зубы. У многих скелетов торчало по две пары длинных клыков.

– Вурдалаки, – восторженно выдохнула Агата. – Это их останки.

Никита насчитал около пяти десятков скелетов, и это только тех, что лежали на виду в центре комнаты. Вдоль стен виднелись еще кости, и их было великое множество.

– Что это? – тихо спросил Боец. – Кто они?!

– Это те, кого сотворила Порфирия после своего перерождения, – ответил Гектор. – Закревский и его приспешники уничтожили их и перенесли трупы сюда, чтобы ничто не напоминало о страшных событиях. Похоже, с тех пор они здесь и лежат.

Никита только теперь увидел, что некоторые черепа отделены от позвоночника. На нескольких до сих пор угадывались следы ожогов, кости выглядели оплавленными. Святая вода и освященная сталь… На каменной плите лежал длинный жезл из черной стали. Персефона приблизилась и взяла его в руку. За жезлом потянулась целая сеть паутины, и Сэнтери обтерла его рукавом.

– Занятная вещица, – проговорила она. – Скипетр Макропулоса, если не ошибаюсь. Агата!

Девушка приблизилась, и пространство возле плиты осветилось голубоватым светом. Персефона принялась рассматривать жезл.

– Здесь выгравирован фамильный герб Ягужинских, – сообщила она.

– Он принадлежал кому-то из сестер? – спросила Агата.

– Скорее всего. Возьму его себе, потом изучу повнимательнее.

– Жезл здесь, но где же гроб?! – поинтересовался Гектор.

Он подозрительно взглянул на Гордея. Лестратов выдержал его взгляд молча.

– Нас обманули? – вспыхнула Агата. – Его здесь нет! Закревский обвел всех вокруг пальца!

– Не может быть, – уверенно заявила Персефона, разглядывая скипетр. – Саркофаг точно где-то здесь. Порфирия сама сообщила нам об этом во время спиритического сеанса. Просто старик пытался обмануть возможных искателей. Идем дальше!

Персефона обошла каменную плиту, осторожно ступая между костями, и двинулась к проходу в противоположной стене. Остальные потянулись за ней, с опаской поглядывая на клыкастые черепа. Ощущение было не из приятных, словно на развороченном кладбище.

У Никиты мурашки забегали по коже. Парень старался не смотреть себе под ноги. Боец и Тимофей последовали его примеру.

Персефона прошла сквозь арку, раздвигая скипетром свисающие корни, и оказалась в новом тоннеле. Агата осветила коридор волосами. Стены здесь были сложены из плотно подогнанных друг к другу каменных плит. Гордей вступил в коридор вслед за ведьмами и вдруг резко остановился.

– Что? – сразу напрягся Гектор.

– Здесь что-то… – начал Гордей, – что-то есть…

Он вдруг начал дрожать, словно от сильного холода. Никита удивленно на него уставился. Гордей судорожно вздохнул, затем сильно ссутулился и обхватил себя за плечи.

– Что за… – начал было он и осекся.

Сильная судорога скрутила его тело. Он начал часто дышать, шумно втягивая воздух. Затем вдруг издал негромкий протяжный рык.

Гектор и остальные отступили подальше. Боец и Ликой, тихо переговаривавшиеся все это время, испуганно смолкли. Агата и Персефона обернулись и застыли, зачарованные происходящим.

– Получается! – обрадовалась Персефона.

– Что получается? – обеспокоенно спросил Никита.

Гордей обернулся, и по подземелью пронесся удивленный возглас. Его щеки заливала смертельная бледность. Зрачки расширились, и чернота заполнила глаза. Светлые волосы встали дыбом. Лестратова трясло, словно в лихорадке. Он шумно выдохнул. Из-под верхней губы показались небольшие клыки. Угольно-черные глаза выглядели просто жутко.

Гордей сплюнул кровь на каменный пол.

– Дьявол, – дрожа, выдохнул он. – Что происходит?

– Ищейка почувствовал вурдалака! – тихо произнесла Персефона.

При этих словах все вздрогнули.

– Мы уже близко? – нервно спросила Агата. – Это не опасно?

– Расслабьтесь. Она крепко спит и не причинит вам вреда, – сказала Персефона. – Мы пришли сюда не поднимать ее, а всего лишь забрать гроб.