Оксфордский справочник по английской литературе определяет Рэмси Кэмпбелла как «самого почитаемого из живущих писателей в жанре ужасов». В этой области у него больше всего литературных наград, в том числе премия «Большой Мастер» Всемирного собрания ужасов, премия за многолетние творческие достижения Ассоциации писателей ужасов, премия «Живая легенда» Международной гильдии ужасов и Всемирная премия за многолетние творческие достижения в фэнтези.

В 2015 году он был избран почетным сотрудником Ливерпульского университета имени Джона Мура за выдающиеся заслуги в литературе. Среди его романов – такие как: The Face That Must Die («Лицо, которое должно умереть»), Incarnate («Воплощенный»), Midnight Sun («Полночное солнце»), The Count of Eleven («Счет до одиннадцати»), Silent Children («Молчаливые дети»), The Darkest Part of the Woods («Самая дремучая чаща леса»), The Overnight («За ночь»), Secret Story («Тайная история»), The Grin of the Dark («Усмешка во мраке»), Thieving Fear («Вороватый страх»), Creatures of the Pool («Создания из бассейна»), The Seven Days of Cain («Семь дней Каина»), Ghosts Know («Призраки знают»), The Kind Folk («Добряки»), Think Yourself Lucky («Считай себя везунчиком») и Thirteen Days by Sunset Beach («Тринадцать дней на Сансет-Бич»). В настоящее время он работает над трилогией: The Three Births of Daoloth («Три рождения Даолотха»), Needing Ghosts («Нужда в призраках»), The Last Revelation of Gla’aki («Последнее откровение Гла’аки»), – и повестями The Pretence («Притворство») и The Booking («Предварительный заказ»).

В числе его сборников Waking Nightmares («Будящие кошмары»), Alone with the Horrors («Наедине с ужасами»), Ghosts and Grisly Things («Призраки и всякие скверности»), Told by the Dead («Рассказано мертвецом»), Just Behind You («Прямо у тебя за спиной») и Holes for Faces («Дыры для лиц»), а также сборник научно-популярных произведений – Рэмси Кэмпбелл «Вероятно». Его романы The Nameless («Безымянный») и Pact of the Fathers («Договор отцов») были экранизированы в Испании. Его регулярные колонки появляются в научно-математическом журнале «Дэд рекконингз» и журнале для киноманов «Видео уотчдог». Он является президентом Общества фантастических фильмов.

Рэмси Кэмпбелл живет в Мерсисайд со своей женой Дженни. Находит удовольствие в классической музыке, хорошей еде и вине и чем угодно в том же духе. Его сайт на www.ramseycampbell.com.

Конрад, лучше сразу признаюсь: я не считаю, что это для вашей книги. Это не беллетристика, хотя я и дал такое название, потому не воображаю, что это подойдет. Надеюсь, по меньшей мере, у вас достанет сил откликнуться на это – возможно, даже помочь мне понять, что со мной случилось. Прошу, примите к сведению, что я не виню вас. Наверное, мне следовало бы самого себя винить.

Вы припомните, что я – один из тех писателей, которых вы пригласили в антологию небылиц, на примерах писем, возвращенных на почту как невостребованные. Идея мне понравилась, я готов был принять участие, но к тому времени, когда предложение отыскало издателя, я уже с головой ушел в несколько собственных проектов и таким образом подвел вас. Другая работа вытеснила из моих мыслей антологию, и когда пару месяцев назад я получил письмо, то совсем и не думал о вашей идее.

Как правило, я не рассматриваю почту, прежде чем вскрыть ее, но это послание меня насторожило. Плотный подложенный белый конверт (если быть точным, то защитный с прокладкой производства корпорации «Силд эйр»), с наклеенным ценником на обороте (39 пенсов), из почтового отделения в Осборне. Выглядел пакет необычно-нетронутым, словно был создан казаться девственно чистым. Штамп почтового отправления первого класса оттиснут не был, а мой адрес был написан не одним человеком. Большая его часть выписана жирными прописными буквами черным фломастером, а почтовый индекс подправлен шариковой ручкой. Можете понять, отчего подозрение во мне крепло, если только не считаете, что не так-то много требуется, чтобы пробудить во мне паранойю. Содержимое и вас бы, возможно, настроило на тот же лад.

Внутри я нашел небольшой белый конверт, который, по-видимому, надписывали несколько человек. Адресован он был Роланду Маллесону в Лондон (Уэст-Хит, ЮВ2), Харвелл-Кресент, д. 1, но все это было перечеркнуто и помечено: «ПО ДАННОМУ АДРЕСУ НЕ ПРОЖИВАЕТ». Кто-то написал на месте, где полагалось бы быть марке: «Почтовый сбор не оплачен». На обороте я прочел написанное уже другим почерком: «АДРЕС ПЕРЕСЫЛКИ НЕ УКАЗАН», – а некто пятый, вооружившись розовым маркером, начертал: «Вернуть отправителю». Предназначалось ли все это для того, чтобы запутать меня окончательно, чтобы я и не думал, что извлекаю из конверта? Одно в особенности насторожило меня. Хотя извещение про «НЕ ПРОЖИВАЕТ» было выписано синим маркером, его, несомненно, исполнила та же рука, что и мой адрес на всем пакете. Письмо Роланда Маллесона не вернулось на почту, хотя мне внушалась мысль, что его вернули.

Другие особенности тоже не говорили о правдивости. Конвертик был грубо вскрыт, но если адресат действительно неизвестен, то зачем было получателю вовнутрь заглядывать? Во всяком случае, это позволило и мне поступить так же. В конверте лежала пара картонных прямоугольников примерно два с половиной на четыре с половиной дюйма[18], грубо вырезанных из большого куска картона и перетянутых лентой так плотно, что места между ними хватало только для клочка бумаги. Мне пришло в голову, что во времена наркотика ЛСД на промокашке именно так его, возможно, и рассылали по почте. Еще раз назовите меня параноиком, если пожелаете, Конрад, но я испугался, что кто-то меня подставил, что если я вскрою картонную упаковку, то сам буду себя винить или меня осудят за содеянное. Даже подумалось, а не причастна ли к этому почта.