И каково же было мое удивление, когда Таис, находясь в каком-то рассеянно-затурканном состоянии – она как раз сматывала очередную веревку, – не глядя на меня, в задумчивости подпела:
Сказать, что я удивился, когда услышал это, значило ничего не сказать. Я просто утратил дар речи!
Конечно, местная девушка, начавшая жизнь в трущобах городских, среди василисков и магов, могла управляться с блоками, веревками и страховками, почему бы нет, теория вероятностей все выдержит. Но вот уже знать песни Высоцкого – вот в этом я простой местной девушке, извините, отказывал…
Таис поняла, что допустила прокол, поставив под удар свой имидж местной сорвиголовы.
Она посмотрела на меня испытующе – заметил я или нет?
В моих глазах она прочла: заметил. Также она прочла и то, что теперь я просто так от нее не отстану и буду добиваться ясности, пока не получу ее.
– Потом поговорим, – сказала она картонным от волнения голосом.
– Разумеется, – сказал я, как мог, беспечно.
Я спускался в люльке, прижимая к животу свой «АК-12» и задумчиво глядя на то, как уплывает вверх красивое, волевое лицо девушки.
Там, на плато, испуганно вопили мулы – умные животные сразу поняли, что их с собой не берут, и теперь им придется крепко задуматься относительно своего будущего…
А когда я, вслед за остальными, поехал на попе вниз по осыпи, я краем глаза заметил, что спустилась и Таис.
У меня отлегло от сердца – в какой-то момент мне показалось, что, заполучив желанную диадему, Таис захотела остаться там, наверху.
«Значит, ошибся. Бывает…»
Глава 6. Безнадежность
Хотел бы я сказать: «Наш план был прост», но только врать не люблю…
Наш отряд, сгибаясь под тяжестью золота, оружия и плетеных щитов (каждому досталось по два), должен был пересечь остров по кратчайшему направлению на юг.
Таким макаром, по мнению Рихарда, мы подвергались наименьшей опасности.
Почему-то он был свято уверен, что, когда мы дойдем до моря, циклопы на нас уже не покусятся.
Проблема была в том, что это самое «кратчайшее направление» заодно уводило нас очень и очень далеко от наших кораблей, которые, напомню, стояли на якоре в Черепашьей бухте на противоположной, северной, стороне острова.
То есть получалось, мягко скажем, глуповато: спасаясь от циклопов, мы загоняли себя в самый глухой угол острова Скелетов, после чего выходило, что наша карма – пройти по его извилистому побережью восемнадцать полных километров! Если снова же верить Рихарду, который был единственным из нас, кроме Таис, кто посещал эти места.
Осознавая всё это, я, как человек, прошедший во главе отделения, а затем взвода сотни километров марш-бросков, хотел предложить внести в план Рихарда коррективы. А именно: двинуть не на юг, а все-таки на восток. Тогда выходило бы, что мы пройдем меж лесистых пригорков лишних полтора километра. Но зато сократим свой путь по песчаным пляжам километров аж на девять!
Почувствуйте разницу, как говорится. Я собрался было открыть рот, чтобы внести свои драгоценные коррективы, как коррективы внесла сама жизнь…
Впереди раздался вой, от которого по спине сразу побежали мурашки, и из-за плотной кулисы густых кустарников поднялись разом четыре одноглазых башки.
О да, это были циклопы…
– Старшина Незванов, к бою! – прокричал я и, сорвав с плеча «АК-12», зарядил в него одну из немногих оставшихся, а потому поистине драгоценных гранат.
– Да вижу, вижу, – проворчал дядя Вова и взял на прицел самую крупную особь.
Пираты, конечно, струхнули, да так сильно, что, ни будь на каждом по тридцать килограммов ювелирки, они вернее всего бросились бы наутек.
Но алчность все-таки заставила их драться. Не оставлять же награбленное чудищам!
Как и было условлено, Кукса с Бутом прикрыли нас, главную огневую силу отряда, плетеными щитами.
Лод, Таис, Рихард и трое пиратов с «Голодного кракена» расставили свои щиты полукругом, так что получилось нечто вроде укрепления. Картечь или хотя бы арбалетный болт такое легкое сооружение задержать было, конечно, неспособно. А вот ядовитые иглы из хребта циклопа – очень даже.
Я помнил, что накануне дяде Вове не удалось напугать тварей грохотом пулеметной очереди. Но я лелеял надежду, что разрыв гранаты все-таки
