машинки. То есть стопроцентные гробики на колесах. Однако для самоубийц с деньгами существовали гробы более высокого уровня. Так говорила реклама, во всяком случае. За использование оных добрые меценаты из ВТЭК брали залог. В случае, если танкист дох, залог шел на ремонт. А вот похороны, как предписывали местные традиции гуманизма, осуществлялись за счет погибшего. Справедливости ради надо добавить, похороны были часто лишними. Затрат не требовали. Поскольку нечего было хоронить.

«Васп М3» был как раз «корпусом более высокого уровня». Относительно. Маляр знал, что в катэошной табели о рангах «Васп» вообще и «Васп М3» в частности пыхтит где-то в самых низах. Интересующие Маляра возможности модификации брони, орудия и дополнительных приспособлений – таких как автоматический постановщик мин, блок ускорителя движения, баллистический компьютер, ремонтный модуль и прочие фишки, бурно развивавшиеся на потоке денег, проходивших через сибирские «КТО», – в «Васпе третьем» благополучно отсутствовали. Но Маляр понимал: Лена сделала что могла. Даже залог за «арендованную» машину недешев. Какие уж тут претензии!

– Вижу, вы за меня рады, – откровенно сказал Маляр. – Спасибо!

– В одно место спасибо засунь, – по-прежнему дружелюбно ответил старик. – Вы все приходите сюда, строите из себя героев. Игра! Спорт! А мне потом кебаб из твоего ливера с сиденья отковыривать. Мотай на ус, что говорю. И не дерзи мне.

– Не вопрос, – заверил Малярийкин. – На ус мотаю, дерзить не буду. Вообще, думаю, вам со мной будет проще, чем с остальными. Во-первых, мне очень дорог мой ливер. А во-вторых, я знаю, что такое управление танком.

– Ай-гу! – Байбулатов махнул-всплеснул руками. – Эту песню мне каждый первый из вашей братии поет. Из братии будущих запеченных трупов. Профессионалы! Танкисты! А следующим утром – в морг. Ритуальный моцион такой: трахнуть мозг старику Байбулатову, а потом пыхнуть в броне. В пепел! В уголек! Ай, ладно… Мне сказали прогонять тебя от азов. Так и будет. Готов ты?

– Готов.

– Надо отвечать: так точно! Распоясались, мля.

– Так точно! А скажите, давно вам Элена приказы отдает?

Байбулатов посерел. Открыл рот, чтобы разразиться матом. Но сдержался.

– Наш с Леной сюжет, сынок, тебя не касается, – впечатляюще гнусным голосом заверил он. – А еще раз откроешь рот по этому поводу, будешь учить себя сам. И как танк водить, и как хрен трочить. Сучонок. Все понял? Отвечать: Так точно, товарищ старший старшина!

– Так точно, товарищ старший старшина! – послушно гаркнул Малярийкин.

И Байбулатов погнал его по полигону. Старшина служил в округе без малого тридцать лет, опыт у него был офигенный просто. Машины он знал, как старый ловелас – устройство замужней женщины. Для Маляра, как и положено, знакомство с «КТО» началось с теории. Общие тактико-технические характеристики корпуса «Васп М3», устройство ходовой и силовой части, управление боевой машиной, управление вооружением. Но без учебников.

Выглядело все примитивно. По приказу наставника Маляр залез в танк. Байбулатов нацепил наушники и принялся гонять новобранца «по пульту», дрессируя относительно функциональности многочисленных рычагов, тумблеров, кнопок и гашеток. Здесь Малярийкин быстро убедил пожилого наставника, что понты в начале знакомства не были пустым блефом. Матчасть очередной «нуб» знал, что называется, назубок. Даже новую систему управления огнем, совершенно неизвестную Малярийкину до сего момента, автомех освоил на лету. «Васп М3» действительно круто отличался от того, что они мастрячили с Калмышем. Что ж поделать? Заводской корпус есть заводской. Даже старый. Машина была живее, форсаж резче, а оперировать башенным орудием, напичканным электроникой, проще и удобнее, чем во всех типах боевых аппаратов, с которыми Маляр сталкивался раньше, вроде древних помоечных серий типа «Т» или «А».

Автомех гнал «Васп третий» по полигону, нарезая кольца и поражая учебные мишени то в хвост, то в гриву. То есть иногда в десятку, а иногда в белеющий горизонт. Чаще в десятку. Однако вербовщик кривился и дул в усы. Парень оказался непрост, но результаты показывал так себе. Механик хороший. Машину знал. Новые системы осваивал быстро. Намеки схватывал с полуслова. Но как боец – явно не звезда. «Чаще в десятку» – тут не годилось. В десятку следовало бить всегда. Каждый раз. Во всяком случае, по неподвижной мишени, будучи в целой машине и разъезжая по полигону.

– Тебя Маляр зовут, верно? – спросил Байбулатов в микрофон. – Ну вот запоминай, Маляр, запоминай. Завтра на площадку локации против тебя выйдут девятнадцать соперников. Ты – двадцатый. Но у тебя будет преимущество. Ты – первый и единственный нуб, которому за сутки до боя дают познакомиться с локацией. С местом предстоящего боя. Запомни! В бою, хоть в первом, хоть в последнем, знание боевой машины имеет значение. Но не такое решающее, как кое-что другое. Ты должен знать местность, сынок. И взаимное расположение на ней всех крупных объектов. Топографию и рельеф. Поскольку в большинстве боев изучить заранее ты местность не можешь, запоминай в ходе боя. Каждую деталь! Цепляйся за все, что мозг посчитает важным. Стена. Курган. Холм. Низина. Обрыв. Река. Поворот улицы направо, девяносто градусов. Поворот улицы налево, шестьдесят градусов. В интерфейс машины вмонтирована интерактивная карта. Но глядеть на нее иногда не хватает времени. В схватке с серьезным противником не хватает даже долей секунд. Поэтому карту местности – более того, трехмерную картину, проекцию местности, ты должен рисовать в своей башке. Каждый миг боя. Каждый миг, без исключений. Одновременно управляя движением, одновременно управляя огнем… С накоплением опыта твой мозг будет делать эту работу автоматически, не задумываясь, без самого тебя. Но для этого надо выжить, сынок. Надо выжить. Ты разумеешь?