прохвост. Но полезный ли? Сплетник – лучший друг сыщика, это Рошер уже понял.

– Вы меня знаете?

– Валайра такой шум подняла, что сложно не узнать. Да и то сказать – вы личность в нашем городке заметная. Руки лишились, пенсию от казны получили…

– Ну, сатро!

– Так слухами земля полнится, – усмехнулся старик.

Рошер посмотрел в хитрые голубенькие глазки:

– Сар, а вы со мной ли не поделитесь частью слухов? Или тоже верите, что моя подруга виновна в убийстве Валайры?

– Как не поделиться, – усмехнулся сар. – Вы проходите ко мне в дом-то, ланти попьем. Я в молодости в Равхе был, там они этот напиток уважают. Я и наловчился варить, человека угостить не стыдно. Да и на всю улицу о своих делах кричать не след.

Рошер заметил, что про виновность Тайяны старик и слова не сказал. Но…

Кухонька была маленькой, но очень чистой. Беленые стены, выскобленный до блеска пол, чуть ли не прозрачная посуда на полках. Но чего-то не хватало.

Рошер всматривался, пока не понял: уюта. Женщина это дело иначе обставит. Тут и яркие полотенчики появятся, и прихваточки-занавесочки, и вышивки, и вазочки… А здесь – ничего.

– Вы один живете, сар? – для проверки спросил Рошер.

Сар Турмис кивнул, выставляя на стол специальный сосуд для ланти и коробочки с пряностями.

– Как жена померла два года тому – так один и остался. Ходит тут одна… Помыть, убрать, еще чего по хозяйству… – Сар Турмис подмигнул Рошеру, и тот впервые пристально оглядел старика.

А старика ли?

Ну да, лет шестьдесят, но не старик, вовсе ведь не старик. Впечатление создается из-за окладистой белой бородки и седых волос, но и только-то, а так морщин, на удивление, мало, глаза задорные и яркие, да и тело под мешковатой одеждой не кажется по-старчески высохшим, совсем нет. Этакий боровичок, который, может, вовсе даже и ядовитый мухоморище.

– Надеюсь, ваша подруга в порядке?

– Да, сар, благодарю вас. Тайяна, конечно, понервничала, но сейчас в полном порядке. Живет у друзей…

– Это у Авельенов, что ли?

– Все-то вы знаете, сар.

– Чего уж тут герб не узнать? Семья известная. Младший уже женат, значит, старший подсуетился, нет?

Рошер промолчал.

– Вроде как у него невеста была, у старшего-то? Или ошибаюсь?

– Ошибаетесь, – не выдержал Рошер. – Вы про Валайру рассказать хотели, сатро?

– А что не поговорить с достойным собеседником, – сар Турмис усмехнулся. – Оставим вашу подругу, раз у нее все благополучно. Знаете, на мой взгляд, это все Вали виновата.

– Вали?

– Ну, Валайра-старшая. Жена Славеруса. Я ведь тут, почитай, с детства живу, всех знаю. Вали мне никогда не нравилась…

– Старшая?

– Сатро Вайст, давайте договоримся. Раз уж у Тенсора на большее фантазии не хватило – буду я старшую Валайру, с которой это и началось, называть Вали, как в детстве привык, а младшую Атион – Валайрой. Пойдет?

– Вполне, сар. Я слушаю.

– Ну, слушайте…

С точки зрения Турмиса, Валайра-старшая совершила одну, но главную ошибку. Не родила Славерусу еще детей. Глядишь, был бы Тенсор не один – человеком бы вырос, а не паразитом при властной и умной матери. Но там так получилось…

– Я-то знал, от кого она Тенсора родила.

– И от кого же?

– Вам это, сатро, ни к чему, он умер уже давно. Да и Тенсор про него не знал.

– Ой ли?

– Как Вали умерла, он пытался правды искать, да только кто ж ему расскажет?

– А вы, сар?

– А что я? Знаете, Тенсор мне никогда не нравился. Гнусная тварюшка, правду сказать, еще в детстве мерзким мальчишкой был. Думали, потом