Они прошли по коридору, на стенах которого висели картины. Джон узнал одного Уорхола и нескольких Лихтенштейнов. Пыль и черная копоть свечей, освещавших коридор, сделали их темными, как старинные полотна.

Они вошли в комнату пять на шесть метров, освещенную гигантским канделябром из муранского стекла, свисавшим с высокого потолка. Лампочки светились слабо и прерывисто, но сам факт наличия электричества был чудом в этом новом мире.

– Садитесь, располагайтесь, – пригласил их король мамбо.

Семь кресел, стоявших вокруг письменного стола, не подходили друг другу по стилю, но все были отличного качества.

– Эти Сыны Гнева, – спросил король, – что вам о них известно?

– Немногое, – ответил Вагант.

– Вы живете ближе. Что можете сказать о них вы? – вмешался Дэниэлс. – Откуда взялись эти головорезы?

Король пожал плечами.

– У нас нет точных данных, – ответил он. – Мы знаем только, что все изменилось около двух лет назад. До того они жили, никого не доставая, в зоне центрального вокзала. Было известно, что у них есть электричество, – вероятно, от генераторов. Вполне логично, что на станции были генераторы. Конечно, мы знали, что они превосходят нас в военном отношении. Когда владеешь такой соблазнительной крепостью, как у них, нужно иметь хорошую оборону.

– А потом? Что произошло два года назад?

– Этого никто не знает. Эти сукины дети вдруг ни с того ни с сего сделались ужасно агрессивными. Они начали одеваться во все черное, таскаться по городу на этих своих бронированных пикапах, захватывать территории вдоль линии метрополитена. Они перебили много наших. Тоннельных крыс… Как вы их называете?

– Разведчиками, – ответил Вагант.

– Ну да, разведчиков. Мы находили их искромсанными на мелкие куски, а во рту у них лежали металлические шарики в виде глаз. У нас накопилась целая коллекция. Десятки шариков. И каждый из них означает одного мертвеца. Потому что, убив пару десятков разведчиков, они вошли во вкус и стали нападать на торговцев, на поселения. Они убивают всех подряд: мужчин, женщин, детей. Для них это не имеет значения. Мы для них всего лишь мясо. У меня мороз по коже при мысли об этих уродах.

Король щелкнул пальцами.

– Подай мне карту.

Один из охранников отдал легкий поклон и подошел к шкафу. Когда он вернулся, в руках у него была крупноформатная карта, лежавшая в исцарапанной и потертой пластиковой тубе.

Он развернул карту на столе.

Этот стол представлял собой настоящий музейный экспонат: поверхность была отделана кожей, потертой, но еще красивой, а позолоченные ножки сделаны в форме львиных лап. Король ткнул пальцем в центральную часть карты метрополитена Милана. Но это не была одна из карт, распространенных до Страдания. В отличие от них, эта была однотонной и, видимо, нарисована от руки. Она больше напоминала пиратскую карту сокровищ, чем продукт технологической эры.

И была усеяна какими-то знаками.

Король вытащил из ящика письменного стола шкатулку. Открыл ее. Внутри лежали фигурки для какой-то настольной игры, разноцветные пешки: красные, синие, желтые, зеленые. Он начал расставлять их на карте с ловкостью профессионального крупье.

Закончив, удовлетворенно осмотрел результат своего труда. Указательным пальцем, который, как и остальные, украшали сразу несколько массивных колец, обвел зеленые пешки.

– Это наша территория. Девять станций.

Затем указал на территорию желтых, располагавшуюся к северу от зоны Чинос.

– Эти четырнадцать станций принадлежат Сынам Гнева. По крайней мере, мы полагаем, что они их контролируют.