Человек в красном с криком воздел руки к небесам.

Присутствующие поднялись на ноги.

– Присоединяйтесь ко мне в священном крестовом походе! – прогремел проповедник, указывая рукой в угол нефа. Двое гвардейцев втащили в помещение крылатое создание. Его крылья безвольно висели вдоль тела, как две мокрые тряпки. По-видимому, оно было без сознания или, по крайней мере, не способно было бы реагировать, даже если бы не тяжелые цепи.

Оскорбления, издевки, злоба и плевки сопровождали создание на его коротком пути к куче картона и дров. Гвардейцы бросили его туда и сразу же отошли. Один открыл канистру и вылил ее на картон и на существо, которое почти уже не шевелилось. Судя по всему, оно уже было при смерти.

Человек в красном лично поднес факел к куче, на которой лежало скованное создание. Языки пламени с треском вспыхнули, вздымаясь быстро, как звери, и отбрасывая темные тени на собравшуюся толпу. Лица собравшихся были уродливы, чудовищны. Глаза светились ненавистью. На каждый стон, каждый приступ агонии существа они реагировали жадной радостью.

Король в ужасе отпрянул от кратера этого вулкана ненависти.

– Кто эти звери?

– Это Рим, – ответил ему Монах.

– Это омерзительно.

– А вы разве ничего подобного не делаете?

– НЕТ! То есть, мы, конечно, сражаемся с этими созданиями. Но мы никогда не ловили их. И даже если бы поймали, не стали бы делать ничего подобного.

– Это был мой брат, – прошептал Монах в сознании короля.

– Твой… брат?

– В том смысле, в котором всякий человек твой брат. Ты, наверное, слыхал о таком. Точно так же каждое из этих созданий – брат мой или сестра моя. Мы с ними одна плоть.

Король снова заглянул за край купола. Тело создания горело, слышалось потрескивание жира и щелчки лопавшихся костей.

– Пламя еще не угасло, – вскричал проповедник. – Дадим ему еще работы?

Толпа ответила оглушительным криком.

Те же двое гвардейцев потащили к костру полуголую девушку. Она билась, силясь вырваться из их грубой хватки.

Рот девушки был зашит проволокой. Ее глаза вышли из орбит – то ли от ярости, то ли от страха.

– Лючия Мори, последняя из проклятого рода, пройди очищение огнем!

Слова человека в красном возбудили толпу, которая волной хлынула вперед, грозя столкнуть в огонь и гвардейцев.

– Лючия Мори, сегодня твой нечестивый род умрет вместе с тобой!

– Этот человек – новый кардинал Рима, – произнес голос в сознании короля. – На протяжении многих месяцев он держал эту ни в чем не повинную женщину в плену, насилуя и пытая ее. Теперь она надоела ему, и он избавляется от нее, как от мешка мусора. Следи внимательно за тем, что сейчас произойдет. Смотри и запоминай.

Король мамбо хотел отвернуться или хотя бы закрыть глаза. Но не был способен сделать ни то, ни другое. Ему пришлось, не отрываясь, наблюдать чудовищную сцену. Сперва гвардейцы двумя палочными ударами перебили колени девушки, а потом бросили ее в пламя.

Безумный стон перешел в крик боли, а потом настоящий вой, когда пламя, расплавив проволоку, освободило рот девушки. Казалось, ее агония не прекратится никогда. Толпа старалась не упустить ни малейшей детали этой бесчеловечной муки. В конце концов языки пламени захватили молодое тело, превратив его в черную бесформенную кучу.

Король заметил разочарование, охватившее толпу, когда это гнусное зрелище закончилось. Это разочарование было, пожалуй, самым страшным из произошедшего.

«Идем, – прозвучал голос Монаха, – ты видел достаточно».

Вернуться в сознание было как прыгнуть с разбега в ледяную воду.

В этом видении – если это на самом деле было видение – королю впервые в жизни не было холодно. Погружение обратно в реальность было болезненным.

Он оглядел людей за столом, как будто не узнавая их.

– Папа?.. – произнес Маркос. При взгляде на него король понял.

– Вы все это видели?

Крисмани и Вагант кивнули. Даниэла еще была слишком потрясена. Раввин Самуэль сидел с закрытыми глазами, опустив голову. Он бормотал что-то на непонятном языке. Быть может, молитву.

Король взглянул в глаза священнику. Несмотря на то что именно эти глаза погрузили его в чудовищное видение, он почему-то не был зол. Девушка-