Гравитационный баланс нарушился, ветка мгновенно ощутила четыреста килограмм нагрузки и сложилась со скоростью солнечного потока. Тринадцатый рухнул вниз, стремительно выбрасывая руку к проносящимся мимо ветвям, и ухватился за одну из них, повисая на одной руке. Ветка захрустела и надломилась, рука начала соскальзывать, собирая в пучок попадающие в кулак листья и разрывая кожу ладони о неровности коры. Удаляющийся медведь услышал шум и резко развернулся, вставая на задние лапы. Хозяин леса издал угрожающий рёв и умолк, вглядываясь в кроны деревьев в поисках врага.

Тринадцатый лихорадочно пытался уравновесить гравитацию, не обращая внимания на текущую из сжатого кулака кровь, но кровотечение вызвало нарушение энергоконтура, и стабилизироваться не получалось. Да научится он этому хоть когда-нибудь?! В сознании вспыхнула злость к самому себе, мгновенно воспроизводя в памяти едва ли не бесконечную цепочку неудач, и Тринадцатый в негодовании вбил едва ли не весь личный энергопоток в нисходящие от звезды гравитационные цепи. Нагрузка на кровоточащий кулак мгновенно пропала, и он почувствовал, как медленно плывёт по воздуху вверх. Ага! Летим! Вот что значит сила гармоничного! У него тоже сверхмощный энергопоток, хоть он и не ас! Сейчас он долетит до этого ненавистного медведя и обрушится на него све… Импульс энергии иссяк, и гравитация земного притяжения немедленно вступила в свои права. Тринадцатого коротко бросило в сторону и швырнуло вниз прямо через сплетение древесных ветвей. Молодой боец рухнул, с громким треском ломая ветки и раздирая одежду, и врезался в утоптанную поверхность тропы, едва успев сгруппироваться перед ударом. Раздался хруст получившей растяжение мышцы, ступню пронзило болью, и по ушам резанул исполненный злобы медвежий рёв, стремительно приближающийся вместе с тяжёлым топотом. Уклониться от атаки не хватало времени, и Тринадцатый запоздало подставил плечо под удар мощной когтистой лапы, летящий в голову. Толстые кривые когти вспороли мышцу, глубоко заходя в живые ткани, и здоровенная распахнутая пасть, усеянная острыми клыками, метнулась к лицу человека. Лоб и плечо обожгло нестерпимой болью, словно от взрывов, случившихся прямо внутри тела. Повинуясь воинской генетике, надпочечники выбросили в кровь ударную дозу норадреналина, тело мгновенно вскипело, будто погружаясь в расплавленную сталь, нервная система потеряла чувствительность, и всё вокруг накрыло густым потоком безумной и безграничной ярости.

— Выйди из боя и отойди в сторону, — чей-то спокойный и тяжёлый голос вырвал Тринадцатого из бесконечной смеси ударов, яростного бешенства и жажды крови. — Поторопись, пока он не умер.

Застилающую сознание кровавую пелену словно окатило ледяной водой, и к Тринадцатому вернулась способность воспринимать окружающую действительность. Он сидел верхом на медвежьей туше и осыпал ударами кулаков окровавленную голову зверя. Медведь не сопротивлялся, лишь его грудная клетка, разорванная рывковым захватом за ребро, судорожно вздрагивала, выбрасывая струйки крови. В двух шагах от места поединка стоял ас Альвбьорн и смотрел на него сумрачным взглядом. Тринадцатый, тяжело дыша, попытался встать с медвежьей туши, но не смог. В тело отовсюду вгрызлась дикая боль, и он сполз с поверженного врага, сваливаясь в кровавую лужу. Разорванные мышцы рук, ног и груди отказались повиноваться сознанию, стремительно заполняясь нестерпимой резью, и Тринадцатый захрипел, пытаясь сопротивляться страданиям.

— Я… победил… — выплюнул он с кровавыми брызгами. — Я… смог…

— Смог искалечить зверя, которому не по силам тягаться с прирождённым бойцом сияющих? — спокойно осведомился Альвбьорн. — Или победил хозяина дома, ворвавшись к нему в жилище, туда, где он живёт по праву сотворения его вида, и доказал ему, что отныне для него нигде нет и не будет спокойного места для жизни? Потому что ты здесь самый сильный, а на остальное наплевать? Будь добр, уточни, в чём именно ты видишь свою победу?

Слабо сияющие звёздным огнём глаза аса усилили свечение, и задыхающийся Тринадцатый ощутил, как боль отступает, и тело деревенеет, теряя чувствительность. Могучий двухтысячелетний воин сделал шаг к подрагивающему медведю и вытянул над ним ладонь. Конвульсивные сотрясения медвежьей туши прекратились, кровотечение остановилось, и находящийся в коме медведь тяжело и сбивчиво задышал.

— Я… должен был… — прохрипел Тринадцатый, — знать… что я… не слабак и достоин… своего рода.

В уголках губ могучего Аса на краткий миг мелькнула едва заметная улыбка, и изборождённое глубокими морщинами волевое лицо, обрамлённое сиянием белоснежных волос, вновь обрело жёсткость и непроницаемость.

— Медведя мы спасём, — невозмутимо ответил он. — Ему сотрут нанесённое тобой повреждение психики, и он не будет чувствовать себя затравленным зверем в собственном лесу. Ты же запомни то, что здесь произошло. Через пять лет ты станешь могучим бойцом. Ещё через двенадцать твоя мощь будет огромна. Вспомни тогда этот поединок, и осознаешь многое. Мы, воины сияющих, ответственны за Родину и расу. Но Родина суть не только замки, усадьбы и их обитатели. Родина — это всё, что окружает тебя и делает тебя тобой. Ты страж не только сестёр и братьев нашей расы, но и наших звёзд, наших земель, небес, морей, лесов и живых душ, их населяющих. И этого медведя, которого ты едва не убил бойцовской удали ради, тоже. Мы дети Великой вспышки. Мы часть природы. Мы несём ответственность за любую жизнь, присущую нашим мирам. Мы не убиваем без причины. Мы — сияющие. Пойми это.

Излучение Альвбьорна чуть возросло, и до Тринадцатого донесся тихий голос оперативного дежурного по родовому замку, льющийся из кристалла связи могучего аса.

— Оперативный на связи.

— Старший круг валькирий снять с занятий и направить ко мне, — негромко велел Альвбьорн.

— Есть! — Оперативный отключился, но кристалл связи сразу донёс второй голос, негромкий, спокойный и рассудительный. Сопровождающий его