– Ну это еще не доказательство, – возразила Валесия. – Вот Клеон и Авиона не любят друг друга, а женаты.

– Откуда ты знаешь, может, очень даже любят.

Нарочито громко топая, я вышла из-за деревьев к костру. Парочка мгновенно изобразила невинные лица, мол, как раз говорили о погоде.

– Вы еще спать не хотите? – как можно беззаботней спросила я, расстилая свой теплый плащ на мягком мхе. – А я что-то уже на ходу засыпаю.

– Да, пора уже отдыхать, – согласился Целитель.

Я легла и тут же закрыла глаза, старательно изображая спящую. Одвар с Валесией тоже устроились на своих плащах и действительно быстро уснули.

Ко мне же сон упорно не шел. Но и все мысли я панически гнала, не желая думать и делать выводы. Уговаривала себя оставить это на завтра. Или на послезавтра. Или на будущий год. Или вообще притвориться, что мою уверенность в собственных чувствах ничего не пошатнуло.

Вернулся Клеон. Достал свой плащ и укрыл им якобы крепко спящую меня. Сам сел на поваленное бревно у костра и задумчиво смотрел на весело пляшущее пламя. Интересно, о чем он сейчас думал? Я наблюдала за ним сквозь прикрытые ресницы, и настырные мысли сами собой завертелись в голове. Вспомнилось вдруг, что в увиденном мною будущем до появления Ивора я уже была замужем за Клеоном. Получается, все-таки какие-то чувства к нему были? А что, если и вправду моя любовь к Ивору ненастоящая? Но как мне самой это определить?

Решение пришло само собой. Я обратилась к всезнающему Дош с мысленным вопросом: «Мои чувства к Ивору настоящие или это лишь магия Иоса?»

Бесстрастный ответ прозвучал незамедлительно:

– Магия.

В отличие от степенного Тариса, Ристен казался чрезмерно суетливым и совсем неуютным. Такое впечатление, что постоянно в этом портовом городе никто и не жил. Не считая, конечно, хозяев многочисленных постоялых дворов. Словно Ристен был своеобразным перевалом между другими городами. И большой ярмаркой по совместительству.

Клеон и Одвар сразу же отправились на пристань, чтобы узнать насчет корабля, а мы с Валесией решили прогуляться по городу. Точнее, Валесия решила, а мне, само собой, пришлось ее сопровождать, учитывая, что Сердце Тариса дочь Правителя носила с собой, прямо в нагрудном кармане рубашки под жилеткой.

– Ну и куда мы? – ворчала я, стараясь не отстать в толчее между торговыми рядами. – Одвар же сказал, что они сами пополнят запасы. Или, – я не удержалась от сарказма, – ты никому не доверишь священное действо по выбору приправ?

– Ой, Авиона, – отмахнулась Валесия, вертя головой по сторонам, – есть вещи поинтересней, чем выбор приправ.

– Да ну, не может быть, – я в притворном ужасе схватилась за сердце, – правда, что ли?

– Ну, конечно, – она не уловила в моем голосе иронии. – Вот! – радостный писк возвестил, что она нашла, что искала. – Пойдем! – и, схватив меня за руку, дочь Правителя юркнула в крытую лавку.

Внутри оказалось прохладно и едва уловимо пахло луговыми травами. Присборенные полотна разноцветных тканей обрамляли небольшое пространство, придавая торговой лавочке сходство с шатром. Кроме нас покупателей здесь не наблюдалось, и сидящая на шатком стульчике у входа худощавая женщина мгновенно оживилась.

– Ах, какие прелестные юные девушки! – она в умилении всплеснула руками. – Красавицы! Не хватает только должных нарядов!

– И не говорите, – Валесия согласно закивала, – дорожный костюм уж явно не красит.

– У меня товар отменного качества, вы такого и в самом Тарисе не найдете, – хозяйка лавки отодвинула широкую занавесь, открывая взору надетые на деревянные манекены разномастные платья.

– Валесия, – я устало потерла глаза, – платье-то тебе сейчас зачем?

– Затем, что я – девушка, у меня есть любимый муж, и я хочу выглядеть красиво. Ай, тебе явно не понять! – отмахнулась она. – Надоел мне уже до жути этот образ заядлой скиталицы по болотам.

– По лесам, – поправила я.

– Какая разница? – дочь Правителя уже вовсю вертелась возле нарядов, придирчиво их рассматривая. – Тем более ближайшую неделю мы проведем на корабле, а там уж точно нет нужды носить эти невзрачные рубашки и штаны. Правильно я говорю?

– Правильно! – с готовностью поддакнула торговка.

Выбрав не менее десятка платьев, Валесия тут же за второй ширмой принялась их примерять под аккомпанемент восторгающейся хозяйки. Я же от нечего делать принялась бродить среди оставшихся на деревянных манекенах нарядов. Стало тоскливо. Точнее, еще тоскливее, чем все дни до этого. Некстати вспоминалось то радужное время в Тарисе, когда я не меньше часа каждое утро тратила на прихорашивание и выбор платья. И все на тот случай, если вдруг встречу Клеона. Казалось, тогда весь смысл жизни сводился к тому, чтобы ни в коем случае ему, такому идеальному, не разонравиться. И самое удивительное, я ведь действительно чувствовала себя по-настоящему счастливой! И скажи мне кто-нибудь в то время, что я буду бродить по лесам в