– Спасибо, что напомнили…

– Однако, – прервал ее Граэгор, воздев мощную руку, – народ Севелдрома процветал не потому, что ваш отец умел драться. Он не рубил соседей на куски и не ставил их на колени. Он поддерживал мир на западе, устраивал браки, обменивался послами, в общем, вел сотню политических игр, на которые у меня нет терпения. Да, вы неопытны на поле боя, зато кое-что умеете в других областях.

Таландра не знала, что на это ответить. Она никогда не слышала от старого генерала ничего, столь похожего на комплимент.

– Однажды война закончится, – продолжал Граэгор, – и до следующей я не понадоблюсь. А ваша служба только начнется. Вам придется поднять страну из пепла, сделать ее лучше прежней. Я вам не завидую, но знаю, что вы справитесь.

Граэгор, никогда не любивший вникать в детали, развернулся и вышел из кабинета прежде, чем Таландра успела его поблагодарить.

– Мы всегда будем рядом, – сказал Тиас, – и поможем чем сумеем.

– Ты согласна? – спросил Хирам.

Голове шла кругом от мыслей. Принцесса отчаянно искала ответ, но, говоря по правде, уже приняла решение.

Она наполнила элем еще две кружки и помянула с братьями отца. Они говорили о прошлом, смеялись и плакали, пока кувшин не опустел. Хирам принес еще два. Через какое-то время в обоих, к удивлению Таландры, не осталось ни капли.

Хотя пиво приглушило их общую боль, гора на душе никуда не делась. К трону прилагалась ответственность, однако сегодня принцесса еще могла от нее отмахнуться. Сегодня они еще могли просто радоваться друг другу как братья и сестра.

Сильный порыв ветра тряхнул парусиновые стены таверны, дождь громко забарабанил по ткани, но люди внутри были слишком заняты, чтобы это заметить. Они топили горе в кружках и оплакивали друзей, которых потеряли в дневной битве. В воздухе гудели голоса, и клубился сизый дым самокруток и трубок. На случай пожара в трех углах палатки стояли ведра с водой и песком.

Из четвертого угла доносились задорные звуки скрипки и барабана – два музыканта изо всех сил пытались воодушевить собравшихся и разогнать их тоску. Торговки и торговцы любовью сновали в толпе в поисках клиентов и бесплатной выпивки. Из-за грозы им не слишком везло – идти наружу никто не хотел, уж лучше любезничать в тепле и сухости.

Элоиза смотрела на дно пустого стакана и размышляла о том, что могло спасти Эко от смерти. Напротив нее Дариус, такой же мрачный, допил пиво и поморщился.

– Так и не полюбил вкус?

– Тут ничего другого не наливают, а мне сегодня нужно выпить.

Они помолчали.

– Это я предложила. Нужно было мне оставаться за Цепью.

– Я даже представить этого не могу. – Дариус обеими руками сжал ее ладонь. – И не заставляй меня.

– Прости.

– Я бы хотел, чтобы он был сейчас с нами, но прошлого не изменить.

– Я все еще вижу его. – Элоиза глотнула эля, отчаянно пытаясь затуманить образы в голове. Столб белого огня. Жуткая боль, эхом прокатившаяся через Источник по каналу, который связывал ее с Эко.

– Чернокнижник сильнее, чем мы думали, – сказал Дариус, потом засмеялся и стукнул кулаком по столу. – И все-таки Эко чуть его не прикончил. Жаль, что я так и не узнал его толком.

– Еще миг – и победа была бы за ним. И все бы закончилось. – Элоиза тряхнула головой. – Интересно, как он это сделал…

– Кто?

– Чернокнижник. Откуда у него такая сила? Не верю, что это его заслуга.

– Кто бы стал ему помогать и зачем?

Они еще помолчали в задумчивости. Задолго до того, как отправиться в Пустыню и пройти послушание у джаниди, Элоиза училась в Красной башне. Там-то она и встретила Балфрусса, который уже был легендой среди учеников и преподавателей. Конечно, они ни разу не разговаривали. Старшие ученики, почти готовые к взрослому миру, с младшими не водились.

Даже тогда Элоиза видела, как члены Серого Совета на него смотрят. В их глазах читалось благоговение, если не страх.

Быть может, тайна, которой окутано их исчезновение, вовсе не так сложна, как некоторые утверждают? Быть может, члены Серого Совета отправились на поиски Избранного, но вместо него нашли Чернокнижника, который выпытал у них все, что хотел, а их самих выбросил, как мусор? Что если Осколки и есть последние остатки Совета? От этой мысли Элоиза содрогнулась.

– Неважно, кто ему помогает, – сказала она с яростью. – Важно только, что мы его убьем.

– Важно не только это. Я не хочу, чтобы тебя поглотила ненависть. Да, гнев питает тебя, но не позволяй ему властвовать над собой.

Нечто подобное она слышала у джаниди, где ее во второй раз после Красной башни учили владеть силой. Элоиза глубоко вдохнула и оттолкнула от себя гнев, оставив в глубине души только маленький уголек, – пусть тлеет до поры до времени.