– Анри! Я не за тем лез сюда, чтобы говорить комплименты. Прекрати лепетать, и дай сосредоточиться. Сядем здесь, у мачты. Дайте мне перевести дух. Обдумаем варианты.

Они уселись рядышком, держась за руки. Внизу затихли.

– О, зачем вы…

– Ты опять? Меня просила присмотреть за тобой матушка, покидая корабль. Я обещал. А я всегда выполняю свои обещания. И, наконец, если тебе и этого мало, Ролан успел поведать мне, что ваша дурацкая затея корнями уходит в ларошельское пари мушкетеров. Все! Итак, наши варианты…

– Неужели есть варианты?

– И довольно много. Один вариант – прыжок в парус. Но парус ветхий, и матросы сомневаются, выдержит ли. Не факт. Не пойдет.

– Не пойдет, – эхом пискнул Анри.

– Вариант второй. Мы с салинга перебираемся на перты – вот эти тросы, что под реем, по ним лезем до нока грот-брам-рея или грот-бом-брам-рея, что-то и я запутался…

– До нока, а дальше?

– А дальше – ныряем в море. Вы когда-нибудь ныряли в море со скал? Нырять умеете?

– Нет, – сказал Анри, – Не умею. Ролан умеет. Он говорил, что в Сен-Мало нырял со скал и все тужил, что в Тулоне не успел нырнуть ни с одной скалы. Но мы все были так заняты в Тулоне. Правда, Ролан выразил надежду, что по возвращении…

– Не о Ролане речь, а о тебе. Что правда, то правда – в Тулоне мы все были очень заняты. А Ролан и в Алжире найдет подходящую скалу. Значит, и этот вариант придется забраковать. Этого и следовало ожидать.

– Видите, все пропало!

– Пока я карабкался по вантам, у меня созрел план…

– Какой такой план?

– Вашего спасения, господин де Вандом… Только не душите меня…

– Хотите печенья? – вдруг спросил Вандом, – С орехами или с изюмом?

– Самое время подкрепиться перед опасной дорогой, – пошутил Рауль, – Давайте с изюмом.

– Вкусно? – спросил Анри.

– Просто объеденье! Ну, Анри, поели, теперь за дела!

Он достал свои шарфы и платки и стал связывать их в виде веревки.

– Ну, помогайте же, – велел он Вандому. Анри стал затягивать узлы.

– Для чего вам веревка? – спросил паж.

– Для страховки, – ответил Рауль, – Положитесь на меня, Вандом.

– А если развяжется?

– Затяните узлы, и не развяжется.

– А если оборвется?

– Не должна.

– А если все-таки…

– Можете помолчать? Готово! А теперь слушайте. Это веревка – страховка. Мы с вами будем в одной связке. Я удержу вас, в случае чего. Сейчас я подсажу вас на ванты, и мы начинаем спуск. Это наиболее рациональный вариант.

– Даже не пробуйте, – пролепетал Анри, – Не выйдет. Ничего у меня не выйдет.

– Черт! – выругался Рауль, – Черт, черт, черт!

Теперь и он растерялся. Этот вариант казался ему самым надежным. Уговоры не помогали. Анри твердил свое – зря вы это затеяли, все кончено… Рауль прислонился к мачте и засвистел буканьерскую песенку, проверяя узлы своей веревки.

– Еще хорошо, – заметил он, – что на ''Короне'' салинговая площадка с барьерчиком. Нам повезло. Бывают салинги без всяких барьеров.

Красотка-креолка, ты мне отдалась…

Морская любовь, мимолетная страсть…

– А Ролан пел иначе, – вспомнил вдруг Анри, – Морская помолвка… минутная страсть…

– Ролан сам не понимал, о чем пел.

– А вы понимаете? Вы хотите такой участи для своих наследников?

– При чем тут мои наследники?

– Понимаю. Вы, как и Ролан, хотите поднять мое настроение?

– Вроде того, – проворчал Рауль.

Во времена Людовика Четырнадцатого, когда еще не было ни вертолетов, не работали службы спасения, Рауль ломал голову над очередным вариантом помощи несчастному пажу.

– Дай руку, – сказал он.

Он пощупал пульс. Вздохнул. Мгновенный спуск по канату с привязанным Анри – но у малого сердце может не выдержать. Этот вариант слишком рискованный. Он подойдет, если мачту обстреливают вражеские пушки, и она может рухнуть в любой момент. Или при шторме. В себе он был уверен. Чтобы не ободрать о канат ладони, можно было бы обмотать руки хотя бы рукавами рубашки. Но Анри, несчастный Анри! А море начинало темнеть. Только этого не хватало.

– А что если попробовать вариант Фельтона, – задумчиво сказал Рауль.

– Какого Фельтона? – спросил Анри.

– Фельтон… морской офицер, спускался с высоченной башни, связав руки миледи… Это из мемуаров отца.

– Фельтон, тот самый, который убил Бекингема?

– Тот самый… Но на какой высоте было окно – об этом история умалчивает. И все-таки, – Рауль посмотрел на тоненькие запястья несчастного Вандома, – вариант Фельтона нам с вами не подойдет. Не могу я,… так… как Фельтон.

– Я потерплю, – кротко сказал Анри, – Не бойтесь причинить мне боль. Я доверяюсь вам, как миледи доверилась Фельтону.

– Я не Фельтон, а ты не миледи, – сказал Рауль, – Найдем свой вариант. Знаю! Народный- французский!

– Народный-французский? Это так?

– Зачем нам учиться у англичан, маленький Вандом? Лучше учиться у своего народа. Давным-давно, я сопровождал в разведку принца Конде… возле одной деревушки… как бишь она называлась…Отей… Окей… А! Оней! Нам встретились беженцы. В основном женщины. Мне вспомнилось одно семейство. Глава семьи, щупленький такой мужичок, катил тачку, куда эти несчастные погрузили свои жалкие пожитки. Дети, совсем еще мелкие, цеплялись за подол юбки мамаши. А сама крестьянка тащила на закорках третьего ребенка.

– А потом? Что с ними сталось?

– Мы победили, и беженцы вернулись. А сейчас, маленький Вандом, ваш покорный слуга уподобится крестьянке из окрестностей Ланса и возьмет вас на закорки. Буду тащить вас на своем горбу народным способом, раз все прочие варианты мы отвергли. Но веревкой вас, конечно, привязать придется – для страховки. Да, вот еще что… может, вы снимете вашу курточку? Все легче будет…

Снять курточку? Но тоненькая просвечивающая рубашка под курточкой сразу выдаст ее с головой.

– Мне… холодно, – пролепетал Анри, – Ради Христа, не заставляйте меня… Умоляю вас…

– Черт побери, – опять выругался Рауль, – Боитесь простудиться?

– Не чертыхайтесь, пожалуйста, – взмолился Анри, – Уже…пора? Давайте помолимся, страшно же умирать без отпущения грехов. Скажем мысленно что-нибудь вроде Отче Наш…

Господи, если мы сорвемся, пусть живет Рауль! От меня все равно никакого толку, а его все так любят и уважают! Он должен жить, пожалуйста, Господи! Аминь!

Господи, если мы сорвемся, сохрани этого малолетка! Я-то уж пожил достаточно, пусть живет маленький Вандом, это невинное безгрешное создание. А мне прости мои грехи. Аминь!

– А вы не такой и легкий, Анри. Булочками злоупотребляете?