дела.

Наши со стен встречали нас бурным ликованием. Дежурная фраза, да, понимаю. Просто не знаю, как положено всё это описывать – вопли, хохот, песни, грохот щитов, общее сумасшествие людей, приготовившихся к неминуемой смерти, а получивших практически бескровную победу. Причём на двух фронтах, и на земле и на небе.

Мы вошли в ворота, как в бессмертие…

– Метью, Эд, за мной! – Я оставил Хельгу с лошадьми принимать восторги и поздравления, бросив её на растерзание Седрика и Агаты.

Мы же тем временем прижали этого скользкого типа в коридоре спиной к стене, и он должен был дать ответ на все вопросы или… без вариантов!

– Ставр, я просто убью его.

– Сначала мне нужно получить ответ.

– Какой ответ? Я сам отвечу тебе на что угодно! Пусти меня…

– Нет, мы должны дать ему шанс. Вроде он что-то знает.

– Хорошо, но можно сначала я хотя бы сломаю ему руку?

– А мне потом загипсовывать?! Эд, дай ему хотя бы слово сказать…

– Да, да! – опомнился окончательно затравленный Метью. – Я всё скажу! Всё, всё, всё! Только спросите уже меня, ради всего святого!

Мы переглянулись.

– Это копьё очень древнее, – тихо и торжественно начал Эд. – Я видел его много раз в руках куда более могущественных и сильных, чем рука любого другого бога. Именно им О?дин пригвоздил себя к стволу Мирового Ясеня, оно впитало в себя его кровь и его силу. Им можно поразить любого! Кроме равного!

– Я не знаю, я не…

– Почему копьё отскочило от твоей груди и ударило в живот этого наглеца Зигмунда с барсучьим прозвищем? Кто ты, мальчик мой?!

Метью вертел головой, в его глазах не было страха. Или, наверное, не так, он боялся, конечно, но не нас, а того, что мы ему не поверим.

– Я… не знаю. Простите меня, сир. Я лишь…

– Почему ты пытался спасти меня? – отодвинув бывшего бога, спросил я.

– Сир…

– Не пародируй Седрика! Просто скажи – зачем? Зачем ты сделал это? Ты же мог погибнуть, молокосос! Понимаешь ты это?!

Я не сразу осознал, что душу бедного парня, а Эд пытается разжать мои пальцы на его тощей щее. Разум вернулся не сразу, но мне помогли.

– Лорд Белхорст, там герольд у ворот. Он и ещё шестеро баронов умоляют вас выслушать их.

Я скрипнул зубами, потёр ладонями виски и кротко кивнул. Хорошо, отложим остальные вопросы. В конце концов, Метью от нас никуда не денется, а вот вражеское войско на моих землях – это непозволительное нарушение этикета. Чего они ещё хотят? Почему просто не свинтили куда-нибудь подальше? Нет, вот припёрлись же снова…

– Сир, желаете сами стрельнуть? – Старый крестоносец встретил меня на крепостной стене, держа в руках заряженный арбалет.

– Да, с удовольствием! – Перегнувшись, я посмотрел вниз.

В быстро сгущающихся сумерках были видны семеро всадников с факелами, уже знакомый мне герольд вышел на шаг вперёд, поклонился и обратился ко мне:

– Благородный лорд Ставр Белхорст по прозвищу Белый Волк, мы просим вас простить наши вольные и невольные прегрешения у стен вашего замка! Заверяем, что не обнажим оружия на вашей земле, ни против вас лично, ни против кого-либо из ваших подданных. Если же ваша обида слишком велика, совет баронов готов уплатить требуемый выкуп!

– Надеюсь, вы не станете отказываться, сир? – быстро зашептал мне на ухо хозяйственный Седрик.

Я подумал и подтвердил:

– Размер компенсации мы обсудим позднее, ибо никто не вправе появляться незваным на наших территориях.

Рыцари сняли шлемы, послушно склонив головы. Что же, теперь тот же аристократический этикет требовал ответных уступок с моей стороны. Будь по-вашему.