На мгновение бабушкины глаза расширились, словно она не могла поверить в то, что он задал такой очевидно глупый вопрос, но ее лицо быстро смягчилось.
– Боли очень сильные. Сильнее, чем обычно.
– У нее есть лекарство от боли… – начал было Конор, но бабушка хлопнула в ладоши – всего раз, но так
– Не помогает, Конор, – твердо сказала она, смотря куда-то поверх него. – Не помогает.
– Что не помогает?
Бабушка еще пару раз несильно хлопнула в ладоши, словно проверяя их на что-то, и опять посмотрела в окно, и все это молча, крепко сжав губы. Наконец она встала и поправила платье.
– Твоя мама наверху. Она хочет с тобой поговорить.
– Но…
– Папа прилетит в воскресенье.
Конор напрягся.
– Папа приедет?..
– Мне надо позвонить. – Бабушка прошла мимо него к входной двери и достала из кармана мобильный телефон.
– Зачем ему приезжать?
– Мама тебя ждет, – сказала бабушка и захлопнула входную дверь.
Конор даже не успел снять рюкзак.
Его отец прилетит. Отец. Из Америки. Он не бывал у них с позапрошлого Рождества. У его новой жены все время случалось что-то неотложное, из-за чего он не мог часто к ним приезжать, особенно после того, как у них родился ребенок. Конор привык, что отца нет рядом, потому что он все реже и реже гостил у них и звонил.
Его отец прилетит.
Почему?
– Конор? – послышался голос мамы.
Она лежала не в своей комнате, а в комнате Конора, на кровати, поверх одеяла, и глядела в окно на церковное кладбище.
И тисовое дерево.
Обычное тисовое дерево.
– Привет, милый, – улыбнулась мама, но Конор заметил, что у нее мешки под глазами, и понял, что ей очень больно – так больно ей было только однажды. В тот раз она тоже легла в больницу и провела там почти две недели. Это случилось на прошлую Пасху, и время, проведенное у бабушки, было смертельно тяжелым для них обоих.
– Что случилось? – спросил Конор. – Почему ты возвращаешься в больницу?
Мама похлопала по одеялу, предлагая ему присесть.
Конор не сдвинулся с места.
– В чем дело?
Она все еще улыбалась, но чуть более натянуто, и проводила пальцами по узору из мишек гризли на одеяле, для которого Конор был уже слишком взрослым. Мама небрежно повязала на голове свой алый шарф, и местами проглядывала ее бледная кожа. Наверное, она не пробовала даже делать вид, что примеряет бабушкины старые парики.
– Со мной все будет в порядке. Правда.
– Да?
– Мы уже говорили об этом, Конор. Не волнуйся. Помнишь, мне было плохо, но в больнице мне помогли. И в этот раз будет так же. – Она снова похлопала по одеялу. – Почему бы тебе не посидеть рядом со своей уставшей старой мамой?
Конор нервно сглотнул, но ее улыбка стала еще ярче и однозначно была настоящей. Он подошел к ней и сел на кровать лицом к окну. Мама провела пальцами по его волосам, и Конор увидел перед глазами ее руку – такую тощую, словно в ней не было мяса, только кожа да кости.
– Зачем папа приезжает? – спросил Конор.
Мама замерла, а затем убрала руку.
– Вы давно не виделись. Ты не рад?
