Он одарил ее долгим взглядом, который она не поняла: его глаза отяжелели от тьмы, пославшей холод прямо ей в сердце.

– Ты жалеешь? – внезапно догадавшись, прошептала она.

Николас, казалось, вздрогнул от ее слов, решительно покачав головой. Он обхватил ее лицо своими большими теплыми руками и поцеловал так проникновенно, что она почувствовала, как пальцы ног впиваются в пол.

– Нет! Ни минуты.

После этого он не выдавил ни слова, даже не сумел толком поприветствовать их хозяина. Этта не могла понять – если Николас выглядел так не из-за случившегося прошлой ночью, то о чем же он тогда думал?

– Этта, кушай! – уговаривал Хасан, его теплая улыбка диссонировала с синяками, оставшимися на лице после драки с Николасом. – Маленькая племянница, ты прекрасно выглядишь. Как ты находишь нашу манеру одеваться?

Первое слово, всплывшее в ее голове, было «обескураживающе», что едва ли было справедливым. Энтари и шальвары были красиво скроенными; слои сапфирового и изумрудного шелка и парчи смотрелись невероятно роскошно, хотя и были тяжелыми. Она радовалась им, однако не только из-за того, что ее лондонское платье уже превратилось в лохмотья, но и потому, что в них было легче смешаться с толпой и проявить уважение обычаям этого места и эпохи.

– Замечательно, – поблагодарила она. – Спасибо, что заботишься о нас.

Этта с благодарностью приняла тяжелую тарелку с едой, едва успев вдохнуть, прежде чем набросилась на нее, глотая, почти не жуя, первые кусочки граната и инжира.

Николас не спешил приступать к еде, сосредоточившись на внутреннем дворике, ища несуществующие тени и укромные уголки.

– Баха’ар, мой новый друг, – сказал Хасан. – Кушай, пожалуйста. Я не держу слуг. Можешь не бояться разоблачения – я не отличаюсь беспечностью.

– Баха’ар? – переспросил Николас.

– Моряк, – пояснил Хасан.

Николас криво усмехнулся, отламывая кусок хлеба.

– А что там с подсказкой?

Но Хасан не касался главной темы, пока не удостоверился: у гостей достаточно еды и никто не поставит под сомнение, насколько серьезно он относится к роли хозяина.

– Что с загадкой? – с нажимом повторил Николас. Хасан вскинул брови.

Девушка ощетинилась от настойчивости в его голосе, настаивавшей, что каждая секунда, которую они здесь провели, была пустой тратой времени.

– Спасибо, – быстро вставила Этта, – за потрясающе угощение. Мы бы хотели узнать, что вы об этом думаете.

Казалось, Хасан спокойно отреагировал на эту грубость:

– Принеси жасмин невесте, вечно спящей под небом… Так?

Она кивнула.

– Я попытался разбить ее на кусочки, чтобы понять, – сказал Хасан. – Подумал, что Роуз, конечно, имела в виду Дамаск. У этого места много названий. Город жасмина, а также Невеста земли. Но эта подсказка… она ведь подразумевает некое путешествие? Принеси жасмин невесте. Она хочет, чтобы вы покинули этот город, город жасмина. Поэтому она, должно быть, обращена к другой невесте.

– И? – забарабанив пальцами по столу, перебил Николас. – Куда идти?

Хасан поднял руку:

– Терпение…

Рука Николаса хлопнула, подбросив стоявшие на столе тарелки и блюда.

– Эй! – начала было Этта, но юноша прервал и ее:

– Каждая секунда промедления грозит тем, что нас могут найти и выследить стражи, – горячился Николас. – К чему рисковать и тянуть, давая стражам Айронвуда возможность поймать нас… сейчас, когда мы так близки и к тому, чтобы найти астролябию. Не говоря о том, что у нас ведь есть крайний срок?

Этта вздохнула, но кивнула.

Хасан тоже кивнул:

– Тогда поторопимся. Но, баха’ар, ты не знаешь эту землю так, как знаешь море. Пустыня –