координаты перехода.

– Посмотрим, – неожиданно заартачился брюнет. – До полуночи, Геральт. Не желаю рисковать. Ниточку не ищи, обрываю. Свяжусь сам.

Филипп рассек ладонью изображение Геральта и выдернул из него тончайшую голубую нить. Пирамидка загудела и погасла. Иллюзорный навсей развеялся.

– Вот так. – Брюнет отряхнул ладони от волшебной пыли. – Осторожность, Дария.

Я сглотнула вязкую слюну и подобрала под себя ноги. В голове вертелось: «Ты не жилец!» Я видела слишком много, такое не прощают. Видимо, животный страх отразился в моих глазах – губы Филиппа растянулись в гаденькой улыбке. Брюнет играючи, будто танцуя, достал нож и неожиданно быстрым движением вонзил в стол между моими пальцами, я даже вскрикнуть не успела.

– Так приходит смерть, Дария. – Мерзавец подошел и вытащил оружие.

Меня била крупная дрожь. Я не могла вымолвить ни слова, вперив взгляд в поврежденное дерево. Там были мои пальцы… Вседержители, всего дюйм, и я осталась бы без кисти! Всего дюйм! Зачем ты сидишь здесь, Дария, чего ждешь? Рядом насильник, одержимый, сумасшедший, в конце концов!

До двери восемь шагов. Она добротная, ненадолго задержит Филиппа. Только вот дальше ров, через который самой не перебраться. Словом, сидеть тебе рядом с убийцей и ждать Геральта.

– Глупая!

Филипп потянулся ко мне, и тут плотину прорвало. Я завизжала, противно, на высокой ноте. Вскочила, но ноги предательски заплелись, если бы не брюнет, расквасила бы нос.

– Наиви и есть наиви! – вздохнул навсей, усадил меня к себе на колени и влил в рот остатки остывшего чая. – Не убью я тебя. Думаешь, для чего нож бросил? Чтобы ты поняла: если бы хотел, что угодно бы сотворил. Во всех позах, Дария.

– Вы уже сотворили, – мрачно напомнила я.

– Ты долг отдала, только и всего. Ничего не делается бесплатно, Дария, а тебе, кроме тела, предложить было нечего. Но и сама в накладе не осталась, раз я с утра проснулся.

Подмигнув, Филипп щелкнул меня по губе и отпустил. Ненормальный! Одно слово – одержимый!

На кухне повисло тяжелое молчание. Вопреки ожиданиям, его прервал Филипп. Он хлопнул себя по бедру и встал, нависнув надо мной. Я сжалась и зажмурилась, приготовившись к худшему, но брюнет всего лишь положил ладонь мне на плечо и поинтересовался:

– Я такой страшный? Рога, копыта и слюна до пола?

Удивленно подняла на него глаза и встретилась со смеющимся взглядом.

– А все так хорошо начиналось. Хорошенькая блондинка краснеет, смущается, пытается играть в бильярд, – с ностальгией вспоминал Филипп, поглаживая меня по плечу. – Робкие взгляды, чувственные фантазии – и зубки наиви. Ты тогда меня рассердила, если бы не Геральт, худо бы тебе пришлось. Но я не об этом. Давай не возвращаться к ролям охотника и жертвы. Мы ведь теперь близко знакомы. – Голос брюнета понизился до интимного шепота. – И совсем не так, как в книжках.

Я отодвинулась: близость Филиппа смущала. Знаю, у навсеев так принято, мужчины открыто предлагают женщинам ласки, стремятся доказать, как они хороши, но мне это неприятно. У меня уже есть любовник, который, надеюсь, станет мужем, и другой не нужен.

– Не надо, милорд. – Я отгородилась от Филиппа ладонью. – Геральт ваш друг, ухаживать за его женщиной, по крайней мере, непорядочно.

Брюнет фыркнул.

– Ничегошеньки ты в наших традициях не смыслишь! Пробуй, выбирай, чтобы стать госпожой, а она, как последняя ланга, бежит за первым встречным. Ну Геральт, ну друг, так именно поэтому мне можно ухаживать.

Филипп замялся, хотя никогда не отличался стыдливостью, и покосился на меня. В ответ я уставилась на него. Пусть хоть подскажет! Увы, брюнет продолжал смотреть и молчать, а потом и вовсе торопливо свернул тему:

– Эм… ладно, потом узнаешь, не стану пугать. Передумаешь – я к твоим услугам. В первый раз плохо вышло, знаю, поспешил, во второй исправлюсь. Разумеется, если захочешь. А пока пошли наверх, убираться. Это все-таки женская работа.

Поправив сползавшие штаны, я поплелась за брюнетом. Грязные чашки остались сиротливо стоять на столе.

Захочу! Как бы не так, никогда не дождется! Хватит, напробовалась, тошнит. Придет Геральт, попрошу, чтобы отказал Филиппу от дома. Мужчины прекрасно могут общаться в других местах, тех же бильярдных клубах. Я слышала, существуют такие. В них допускают только мужчин. Они пьют, играют, общаются, будто девушки на кухне.