– Безусловно, малышка, я постарался, – обиделся Филипп. – Размазал по полу тонким слоем. Или полагаешь, будто навсей, боевой маг, не справился с Шепчущим? Он, конечно, еще та дрянь, но смертный.

– Шепчущий пришел за моей душой? – с замиранием сердца озвучила я страшную догадку.

– Он тут жил, только и всего. Не знаю, огорчу тебя или нет, – Филипп подсунул руку мне под попу, чтобы не сползала с плеча, – но моя душа его вполне устраивала. Кстати, спасибо за наводку, проворонил.

Надо же, Филипп признал, что «маленькая наиви», как меня называли местные, оказалась полезной! Только я не верила, что Шепчущий жил в замке – иначе объявился бы еще вчера. Или любитель душ как-то связан с источником? Пока мы не покушались на энергию, он нас не трогал.

– О чем задумалась? – Филипп правильно истолковал мое долгое молчание.

– О Шепчущем. – Я не видела повода скрывать правду. – Я слышала голос матери… Не знаю, иллюзия ли, но очень ясно. Другие жертвы просто кричали, а мама говорила.

– Что именно? – насторожился брюнет и сгрузил меня на каменные плиты коридора.

Филипп выглядел встревоженным. Я тоже начала нервничать. Неужели замок таит новые опасности?

– Что она сказала, каким тоном? – требовательно спросил брюнет. – Почему ты решила, будто это именно твоя мать?

– Не знаю. – Я пожала плечами. Глупо, но правда. – Я просто почувствовала. Тон… – На мгновение я задумалась. – Презрение. Она умирала, но не сломалась. Кажется, обращалась к моему названному отцу. Мама упоминала некоего ланга, мол, пусть уходит, она ему не верит.

– Очень интересно! – цокнул языком Филипп. – Не похоже на штучки Шепчущих. Они способны создавать иллюзии, но эмоциональные, не фактические. Тут же слишком яркое воспоминание. Чужое воспоминание.

Он испытующе уставился на меня. Мнилось, будто Филипп в чем-то обвиняет. Только в чем? В том, что слышала голос матери?

– Дай-ка!

Он больно ухватил меня за подбородок и заставил посмотреть в глаза.

– Зрачок в норме, следов наркотика нет. Состояния транса тоже, – задумчиво пробормотал Филипп, будто не замечая гримасы боли на моем лице. – Значит, собственные способности. Знать бы еще, какие!

Брюнет отпустил. Шумно втянув воздух сквозь стиснутые зубы, я потерла подбородок. Надеюсь, синяков не осталось.

– М-да, сюда бы Талию или Элизу! – Филипп вновь погрузился в задумчивость. – К сожалению, я ничего не смыслю в тонких мирах, а спросить не у кого: демон мертв. Но одно скажу, – брюнет чиркнул по мне взглядом, – ты необычная девочка. Теперь, пожалуй, я начну завидовать Геральту по-настоящему.

Пальцы брюнета вновь коснулись моего подбородка, на этот раз в скупой ласке. Прошлись от губ до дергавшейся мышцы на горле.

– Ну, еще чего нового узнала?

Филипп взял меня на руки. От него пахло потом: сказывалась борьба с Шепчущим. Брюнет тяжело дышал, хотя вроде бы отдохнул. Все наталкивало на невеселые мысли. Легкость движений обманчива, последних минут схватки я и вовсе не видела. Может, Филипп запретил смотреть не из-за Шепчущего, а из-за самого себя? Ни один навсей при женщине не проявит слабость, не покажет, как ему тяжело. Всегда бравый солдат, непобедимый воин, лучший и бессмертный. Иначе дама-аристократка брезгливо отвернется и уйдет. Король даровал мне дворянство, значит, я заработала новые привилегии. Вот, на руках носит, хотя я прекрасно прошлась бы ножками.

Я вглядывалась в шрам на щеке брюнета. Он мне очень не нравился. Если не вылечить прямо сейчас, останется на всю жизнь, изуродует лицо. Красивое лицо. При всех недостатках Филипп отличался статью и породой. Настоящий аристократ! Только почему вдруг поднял руку на королеву?

– Мы сейчас куда? – Я предпочла уйти от ответа на вопрос. Все равно и говорить-то нечего.

– В спальню. Отдыхать.

– Перенапряглись? Бегство, куча порталов, поединок…

Брюнет упрямо мотнул головой:

– Вот еще!

Навсей остается навсеем!

Но Филипп сумел удивить, огорошил просьбой:

– Посмотри, что там у меня. Охотники постарались на славу, боюсь, не выдержу настройку портала. В ответ… – Он