– М-м-м… У вас не найдётся лишнего платья? Не обязательно нового. Дело в том… что у меня сейчас в доме есть одна… дама… которой было бы неплохо сменить наряд.

К чести женщины, она сразу поняла, о ком речь:

– Вы имеете ввиду комиссара?! Она здесь?

Как и прежде слуги, Аора не на шутку напугана. Поэтому быстро её успокаиваю:

– Не волнуйтесь, госпожа. Она под крепким замком, так что не сможет ни убежать, ни навредить никому в доме.

Похоже, на сердце у женщины отлегло, поскольку она с минуту молчит, потом медленно выдавливает:

– Думаю, я смогу дать ей что-нибудь…

Наступает тишина.

– Горн, во сколько казнь?

– В полдень, ваша светлость.

– Хорошо.

У меня ещё есть два часа. Я поднимаюсь в кабинет. Надо настроить видеокамеры и другую аппаратуру. Записи происходящего будут впоследствии на вес… Для этих мест – чистой меди, скажем так. Пока я вожусь с техникой, в двери стучат.

– Да?

– Ваша светлость?

– Зайди, Золка.

Девушка уже стала для меня привычной и своей, как все остальные слуги. Добрый незлобивый характер, всегдашняя готовность работать. Словом, как служанка она устраивает меня полностью. Войдя в кабинет, Золка кладёт аккуратный свёрток на стол.

– Госпожа баронесса передала…

– Спасибо, можешь идти.

Девушка уходит, а я проверяю принесённое. Платье. Поношенное, но ещё в отличном состоянии. А это что?! Короткие нижние штанишки из байки и… Гхм… Комбинация из тонкого полотна? По-другому это не назвать. Отлично. Всё, что требуется. В шкафу нахожу толстые шерстяные носки и шлёпанцы. Поскольку Хьяма вряд ли осмелится выходить на улицу, чтобы не угодить на эшафот, то ей будет этого за глаза. Правда, потом придётся где-то раздобыть для неё другую одежду. Транспорт будет добираться до Панъевропы минимум месяц. Да ещё необходимо доставить мадам до порта. А это ещё две недели, и то в лучшем случае… Складываю всё в пакет, отношу его в ванную. В свою, разумеется. Не поведу же я комиссаршу к баронессе и её дочери? Те до смерти перепугаются. Так что придётся уступить Хьяме собственную. Ставлю тапочки, достаю большое махровое полотенце, хм… Ладно. Расщедрившись, достаю новый, ни разу не надёванный банный халат. Он, конечно, будет ей велик. Но тут уж ничего не поделаешь. Женской одежды, кроме как у слуг и теперь баронессы, у меня в доме нет. И вдруг ловлю себя на мысли, что начинаю раскисать. Раньше как-то старался избегать девушек и женщин, поскольку не мог забыть Светлану. Но теперь, спустя два года после её смерти, боль притупилась, и я начинаю посматривать в сторону противоположного пола с интересом…

Взгляд на часы – надо поторопиться. А то госпожа комиссар павшего правительства не увидит самого главного. Всё-таки я по большому счёту прагматик и циник. Увидев казнь своих соратников, Хьяма поймёт, что мой дом для неё – самое лучшее и надёжное убежище на данный момент, и поэтому не станет ни делать попыток к бегству, ни вредить кому-либо из его обитателей.

И кстати… Надо бы поговорить с баронессой. Похоже, Аора не собирается покидать мой особняк. Тут можно много чего развести о психологии и прочем… Но, может, я тороплю события? Ведь, несмотря на победу фронтовиков, ещё ничего не кончилось. Океанцы, судя по всему, не успокоятся. Да и на охваченных анархией просторах Русии тоже идёт веселье ещё то… Продовольствия в столице нет, склады сгорели. Удастся ли новым властям организовать подвоз? И дадут ли им это? Но самое главное – кто станет у кормила власти? Нет, пожалуй, я действительно тороплю события… Сейчас приведу мадам комиссаршу, пусть отмоется, а то попахивало от неё, ещё когда она нагрянула в гости. Потом дам ей посмотреть на экзекуцию. Даже бинокль выделю. Глядишь, кого узнает. А там будем думать…

Женщина не спит и явно не ждёт ничего хорошего для себя. Я наклоняюсь, расстёгиваю кольцо кандалов на её лодыжке. Она сразу поджимает под себя ноги.

– Что вы, Хьяма? Я же обещал вам баню. Идёмте.

Неверящий взгляд, попытка прочитать что-то на моём лице. Я же спокоен как удав. Поэтому, чуть помедлив, женщина поднимается с топчана. В камере, кстати, тепло, так что она не простыла и не замёрзла. Наклоняется, демонстрируя потрясающую гибкость, ожесточённо трёт место, где было металлическое кольцо. Снова выпрямляется, бросает на меня взгляд. Я стою, прислонившись к косяку.

– Можем идти?

Она кивает. Подхватываю её за локоть. Хьяма пытается вырвать руку, но безуспешно. Мы поднимаемся и проходим через кухню – слугам велено пока убраться с глаз, а баронесса с дочерью у себя в комнате и не выйдут, пока я их не позову. На втором этаже я толкаю двери, и мы оказываемся в спальне. Хьяма подаётся назад, потому что добрую половину комнаты занимает огромная кровать, изготовленная по земному образцу специально для меня.

– Вы… – Она бледнеет, но я негромко произношу:

– Это не для вас, не волнуйтесь. Просто вторая ванная здесь…

Но тем не менее женщина начинает дрожать. Провожу её через комнату, открываю двери ванной. Вталкиваю внутрь. Она сжимается:

– Не хотите же вы сказать, что я должна мыться при вас?!