умело и грамотно, подавляя очаги сопротивления полевой артиллерией и обходя крупные отряды с флангов. Всё верно – они стремятся уничтожить руководство, заседающее сейчас во дворце. Отруби голову, что тогда сможет сделать тело?

– Ваша светлость!

Как же не вовремя! Что ещё нужно Горну? Открываю двери наблюдательного пункта. Впрочем, он не является тайной для доверенного слуги.

– Что?

– Дамы интересуются, не надо ли им спуститься снова в подвал?

– Нет. Пусть не переживают. – Бросаю взгляд на часы. – Думаю, минут через тридцать начнут штурмовать дворец.

На лице Горна появляется слабая улыбка. Он кивает и собирается уходить, но я задерживаю его.

– Как там настроение?

Он понимает, о чём я.

– Беспокоятся. И боятся.

– Ничего страшного. Думаю, скоро всё успокоится.

Мажордом уходит, а я вновь прилипаю к окулярам. Всё верно. Судя по звукам и столбам дыма, бой уже идёт возле дворца. Лихо работают ребята. Ой лихо! Ну, больше ничего интересного не будет. Пока. Так что можно спуститься и поужинать. Ну и женщин успокоить. И… отнести Хьяме поесть.

Внизу меня встречают с встревожным выражением на лицах.

– Что там творится, эрц? Окна закрыты наглухо, и мы ничего не знаем…

Делаю останавливающий жест, и Аора умолкает. Юница смотрит на меня тоже… вопросительно.

– Фронтовые части уже штурмуют дворец, где заседал Совет. Так что, думаю, скоро всё закончится. Уже очень скоро, баронесса.

Её лицо озаряется слабой улыбкой, и она несмело произносит:

– Значит, скоро восстановят порядок и мы сможем вернуться на родину?

Жаль её расстраивать, но придётся.

– Думаю, порядок в Русии наведут не так скоро. Страна велика, а солдат не так много. К тому же остаётся много открытых вопросов, например, что будет решено с войной. Кто станет у руля власти. Да мало ли? К тому же… – После короткой паузы продолжаю: – Я не уверен, что корни переворота выкорчеваны. Наверняка остались те, кому не по нраву прежняя власть…

Аора вздыхает, ласково прижимая к себе дочь.

– Вы правы, эрц… Но как бы я хотела оказаться в безопасности, дома…

– Вам ничего не грозит, пока вы здесь. Могу вам это гарантировать. Так что остаётся только подождать, пока вокруг немного не успокоится и не определится с дальнейшей судьбой Империи.

Женщина кивает, а я захожу на кухню – там дым столбом, образно говоря. Обе мои служанки готовят ужин, один из ребят подкидывает дрова в топку, второй что-то шьёт. Что интересно, все портные в Русии – мужчины. Не знаю, с чем это связано, но вот так. Дело женщины – кухня, муж, ну и дети, естественно. А вот шитьё, медицина и прочее – чисто мужские занятия. Так что различия есть…

– Сола, после ужина сделаешь с десяток бутербродов. Я отнесу их госпоже комиссарше.

– Она ещё здесь?! – На лице поварихи неподдельный ужас.

– Да. Внизу. Заперта в подвале.

– Ваша светлость! Но она же…

– Она связана и на цепи. Так что не волнуйтесь. Потом я передам её законным властям. А пока… – Обвожу всех грозным взглядом, от которого слуги даже становятся меньше. – Помалкивайте. Ясно?

– Да, ваша светлость! – чуть ли не хором отвечают мне.

Вот и ладно. Портной, бросив на меня опасливый взгляд, собирает своё шитьё и бочком-бочком исчезает из кухни.

– Золка, куда это он?

Девушка нехотя отвечает:

– У нас и так по хозяйству куча дел, ваша светлость, а госпожа баронесса отдала ему перешивать своё платье…

– Платье? – Мои брови удивлённо лезут вверх.

Девушка кивает.

– Вчера Стан бегал к ней в дом, забирал её имущество…

Так вот куда мотался парнишка… Усилием воли подавляю вспышку недовольства. Чего тут злиться? Если только что слугу послали без моего ведома. А так – всё верно. Не могут же женщины носить одно и то же, не меняя. Ладно. Машу рукой:

– Всё нормально.

Зола молча отворачивается к разделочной доске, на которой шинкует мясо. А мне неплохо бы наконец снять камуфляж и принять душ. И щетина у меня на подбородке уже