парк. Музыканты вышли на балкон, продолжая услаждать слух отдыхающих приятной музыкой, а официанты поспешили спустить на столиках прохладительные напитки.

– Госпожа Амалия! – привлекая к себе внимание, повторила Катерина, направляясь быстрой походкой к Сопроводительнице душ умерших. Да она бы и побежала к ней, если бы не высокие каблуки. И даже восклицания Даниила переговорить сначала с Митродорой, а не с госпожой Смерть, Катерину уже мало заботили. В данную минуту она желала лишь одного: вернуться в свой мир!

– Екатерина, остановитесь! – Злот догнал молодую женщину, и схватил ее за руку. – Постойте! Вы не можете этого сделать!

Катерина непонимающе посмотрела на Правителя.

– Почему это – не могу? Мне очень надо…

– Хотите рассказать Амалии всю правду?

– Да, хочу! Сколько можно жить пустыми иллюзиями? Обманывать и себя, и других! Отпустите меня!

– Нет, – Злот огляделся кругом, замечая, что их пара начала приковывать к себе всеобщее внимание. Окликнутая Амалия уже идет к ним, а за ней – Митродора и другие знатные гости. «Да что знатные? Крестьяне, и те с любопытством таращатся в нашу сторону. Нет, нужно успеть все выяснить до того, как мои слова станут достоянием публики». – Послушайте, Екатерина. Я был не прав при нашей встрече в Теппе. Вообще в тот день я сильно вспылил. И мое поведение меня не красит. Присцилла бы на моем месте поступила по-другому. Это факт. Но пусть я совершил ошибку. Я хотя бы решаю как-то свои проблемы, а не прячусь от них!

– Что? – Катерина, как ей показалось, уличенная в бегстве от своих проблем, залилась краской. – Да какое представление Вы можете иметь о чужих проблемах? Вы – волшебник, у которого даже яблоки дозревают по одному его велению! Вам ведь достаточно просто нахмурить брови, и все от страха тут же попадают на колени!

Злот, воспринявший последние слова «наблюдателя от Климентия» как обвинение его в чрезмерном запугивании крестьян, вновь приступил к оправданиям:

– Почему же от страха? Подданные склоняют предо мной колени из почтения. Они уважают меня.

– Уважают? Ха-ха! Не хотела бы я, чтобы меня так уважали… Господин Злот, хватит морочить мне голову! Отпустите руку! Мне необходимо поговорить с Амалией по очень важному делу. А Вы со своими крестьянами делайте тут, что хотите: запугивайте их, заставляйте уважать, можете влюбить их в себя, честное слово!

– Я Вас совершенно не понимаю, госпожа Екатерина. Почему Вы уверены, что я могу людей лишь запугивать? По-Вашему, мне не дано заставить крестьян себя уважать? Так?

– Я этого не утверждала. Но если Вы настойчиво пытаетесь узнать мое мнение, то я соглашусь. Крестьяне Вас боятся. Вы можете их заставить сделать что-нибудь или сказать. Но заставить кого-то себя уважать или любить невозможно. Человеческое сердце можно только покорить. Покорить магией своего сердца. А помня Ваше поведение в Теппе, осмелюсь предположить, что Вам это вряд ли дано.

– Вот как? – Злот сжал кулаки и зубы, всеми силами стараясь сдержать эмоции. «Георгина была права. Эта нахальная девица собирается наябедничать на меня Советникам. Ей не понравилось, видите ли, мое поведение в Теппе! А, между прочим, это моя деревня, мои крестьяне, и я, как хочу, так и веду себя с ними! Подумаешь, пару молний зашвырнул!». Магистр заметил, что их разговор перестал быть тайной для окружающих. Амалия и Митродора подошли близко и теперь норовят вникнуть в смысл их спора. «Нет, надо срочно что-то придумать, чтобы завоевать общественное мнение!». Злот начал играть на публику, намеренно вызывающе произнося каждое слово. – То есть Вы, госпожа Екатерина, убеждены, что я, как Магистр темного сектора, не наделен магией сердца? Полагаете, я никого не могу заставить себя