– Отныне каждый подданный королевства Колибри, прежде чем сможет набрать из реки воду, будет выплачивать казне пошлину в размере тридцати серебряных тессов.

Никто ей не возразил, несмотря на то, что большинство жителей королевства зарабатывали два золотых тесса в месяц, что составляло всего сто серебряных тессов, из которых в казну уходило пятьдесят.

Молчаливые, с гримасами вместо улыбок, жители Радужного города разошлись. А она осталась стоять за хрустальной трибуной перед толстой книгой с законами, и впервые ей хотелось плакать, а не гордиться, как раньше, их количеством и мудростью.

Пилатесса вернулась в замок, к своим идеальным слугам, которые чуть ли не падали в обморок от одного ее взгляда, к идеальным дорожкам из светящихся самоцветов, в пустынные комнаты, где малышкой играла с отцом и матерью в прятки и непогрешимо верила, что когда-нибудь станет хорошей правительницей для своего народа.

В покоях ее встретил доктор Вулфер, вскочивший при ее появлении с софы и вытянувшийся по стойке смирно.

– Ваше величество себя плохо чувствует? – учтиво осведомился волк.

– Ах, доктор, если бы вы только знали… – обессиленно прошептала Пилатесса.

– Где болит у вашего величества?

Принцесса долго молчала, а потом прикоснулась к груди, там, где неистово колотилось каменное сердце.

Доктор не успел и рта раскрыть, как появилась Эдлая и, спикировав повелительнице на плечо, с ходу объявила:

– Я знаю, что с тобой! Ты влюбилась!

Пилатесса сперва недоверчиво смотрела на самодовольную фею, а потом разразилась смехом.

– Ерунда, – отсмеявшись, холодно заявила она, стряхивая с плеча маленькую нахлебницу.

Принцесса хотела добавить что-нибудь, чтобы отвести от себя подозрения в чувствах к преступнику, но ей помешал ястреб, явившийся от невежды кузена, как обычно, без предупреждения. Быстро пробежав глазами записку, принцесса вмиг позабыла обо всех обвинениях и прокричала вслед ястребу:

– Передай, что я еду!

Даша сделала несколько неуверенных шагов по направлению к мосту и твердо произнесла:

– Мы пойдем. Ведь мы хотим домой, правда?

– Правда, – Руслан стряхнул с волос уголек и улыбнулся. – Знаешь, бабушка мне как-то читала сказку, и там было сказано, что в волшебном мире нельзя умереть.

Девочка тоже улыбнулась:

– Хорошо, если так.

Ребята осторожно, стараясь как можно ближе держаться к скалам, двинулись в сторону моста. Любое неверное движение могло стоить жизни. Обрыв оказался намного ближе к скалам, а дорога недостаточно широкой. От горячего воздуха щекотало в носу, Даша не выдержала и, замерев с расставленными в сторону руками, громко чихнула.

Руслан укоризненно покачал головой.

– Если бы тут была какая-нибудь стража, нас бы уже схватили!

– Больше не буду, – прошептала она и обернулась к другу. В этот момент нога ее зацепилась за выступ, и если бы не Руслан, схвативший девочку за пояс, она бы уже летела навстречу огненной стихии.

Они перевели дыхание, и друг сердито воскликнул:

– Смотри под ноги, чуть не угробилась!

– Прости. – Она не могла унять бьющееся испуганной птичкой сердце, мысль свариться заживо, а сперва пролететь расстояние в полтора небоскреба, не давала ей продолжать путь. Руслан не торопил.

– И сказки бывают злыми, – негромко сказала Даша, прижимаясь спиной к горячим скалам.

Ребята долго стояли молча, пока Руслан не заметил:

– Это еще что, вот дальше… – Она проследила за его взглядом и не смогла сдержать вздох. Путь до моста и впрямь казался ерундой по сравнению с тем, что ожидало впереди. Подобный довод был убедительнее любых уговоров, и Даша зашагала вперед. Думать о смерти не хотелось, она постаралась представить себе что-то приятное.

Вспомнились смешные сыновья Лисинды.

Вот бы снова увидеть малыша Ло и близнецов, очутиться в лесу с гигантскими дубами, где не было так страшно, как здесь, где многие жители отнеслись к ним по-доброму и помогли.