– Что нам теперь делать? – всхлипывала Мередит.

– Не знаю.

Спокойствие Сэма заставило ее еще больше распалиться.

– Мы убиваем этих детей!

– Неправда.

– Мы калечим их жизни!

– Неправда.

– Они и так несчастны, а мы делаем их еще несчастней.

– Нет, мы ни при чем. Они болеют не из-за нас.

– Господи, Сэм, не цепляйся к словам! Конечно, они заболели раком не по нашей вине. Но им отведено три жалкие, страшные недели вместо десятилетий жизни, а мы заставляем их провести это время перед экраном чертового компьютера!

– Нет, Мерд, мы никого не заставляем. Родители сами выбирают такой путь.

– Правильно, ведь мы сделали им предложение, от которого они не могут отказаться.

– Нет, не делали. «Покойная почта» не предназначена для общения с детьми. Об этом не шло и речи. Программа не сможет работать с ними.

– Но родители не в курсе! У них не осталось никакой надежды, и они готовы уцепиться за любой шанс, пусть самый ничтожный.

– Не в нашей компетенции говорить родителям: «Вашему ребенку осталось всего три недели. Сходите с ним погулять. Развлекитесь. Не тратьте время на компьютер». Для этого существуют социальные работники, психотерапевты…

– Мы запустили «Покойную почту», подарив доступ к ней целому миру. Отчаявшиеся, сломленные, пребывающие в агонии люди вцепятся в единственную возможность и не смогут отпустить. Они не смогут отказаться.

– Мы не виноваты, – твердил Сэм. – Программа не способна помочь всем, но остаются те, кому она помогла и будет помогать.

– Думая о тех, кому она помогает, нельзя забывать о людях, которым она причинит излишнюю боль.

– Их боль оттого, что их дети не доживут до ста лет, – уже спокойней объяснил Сэм. – Я не знаю, кто в этом виноват, но точно не мы.

– Но жизнь родителей мы не облегчаем.

– Тех родителей, чьи дети еще слишком малы, – нет. Но вспомни мистера и миссис Бенсон. Таким людям мы дарим шанс снова увидеть своего ребенка.

– Этого мало.

– Это все, что мы в состоянии предложить, Мерд. Большего нет ни у кого, – напомнил Сэм, а когда она промолчала в ответ, добавил: – Тебе ведь помогло.– Помогло, но не до конца.

Мередит позвонила кузену и дрожащим голосом оставила на автоответчике невнятное сообщение о том, что она хочет завязать с бизнесом. Дэш перезвонил в панике, но Мередит отказалась подходить к телефону, а Сэм не знал, как все объяснить ему. Нет, с ней все в порядке. Нет, с ним самим все в порядке. Нет, на программу не совершали хакерской атаки, и никто не ограбил салон, и об извержении вулкана Маунт-Рейнир тоже речи не идет. Все хорошо, за исключением того, как все плохо. Дэш обещал вылететь первым же рейсом на следующее утро. Мередит никак не отреагировала. Она отказывалась спать или есть. Она просто сидела на диване, завернувшись в одеяло, и неотрывно смотрела в окно. Сэм попробовал накормить ее, но затея провалилась. Он попробовал развлечь ее, включив бейсбол по телевизору, затем поставив какой-то фильм и, наконец, предложив поиграть в «Руммикуб» [15] , но и эта затея провалилась. Он попробовал уговорить ее прилечь, но в итоге ушел спать один, хотя сна у него тоже ни в одном глазу не было. Крик той маленькой девочки не выходил из головы. Лица родителей, тихая ярость доктора Диксона, истерика Мередит в машине. Запах больницы Сент-Джайлс будто витал в воздухе. Одновременно Сэму хотелось защитить то добро, которое они принесли людям. Несправедливо лишать одних привилегии лишь