Дэш посмотрел на Сэма взглядом пятилетнего ребенка и мучительно долго ничего не отвечал.
– Как я мог где-то напортачить, друг? – наконец сказал он. – Да я даже не знаю, куда лезть! С тем же успехом я мог бы добраться отсюда до Лос-Анджелеса вплавь. Конечно я ничего не трогал!
– Что же тогда случилось?
– Без понятия, но лучше бы ты разобрался побыстрей – они не на шутку разозлились.
Сэм поднялся к Пенни поздороваться. У нее выдался хороший день, и она даже испекла печенье. Подкрепившись последним и испытывая радость по поводу первого, Сэм нашел в себе силы проработать остаток дня в салоне. Кивнув в сторону недовольных клиентов, Эдуардо Антигуа улыбнулся Сэму и беззвучно произнес: «Новички!» А Сэм заготовил молока и печенья и принял вид официального лица, готового выслушать претензии: «Мы тоже обеспокоены; нас волнуют ваши проблемы; мы готовы их решать».
Первой подошла Надя Бэнкс.
– Как ты описала бы проблему? – поинтересовался Сэм.
– Проекция не работает.
– Что значит не работает?
– Не работает, и все.
– А что конкретно не в порядке?
– Она разговаривает не как моя мама.
– Почему ты так решила?
– Она всех ненавидит.
– Прости, я не понимаю…
– Она. Всех. Ненавидит. Ей не нравится ни один из тех парней, с кем я хожу на свидания, с кем я просто переписываюсь или на анкету которого кликаю, чтобы прочитать про него побольше. Про каждого из них она говорит что-то плохое. Мама никогда не была такой злой!
– Совершенно верно, – подтвердила Мюриэль Кэмпбелл, оторвавшись от вязанья. – Миссис Бэнкс была чудным, добрым человеком с открытой душой.
– Это, конечно, преувеличение, – сказала девушка, вызвав неодобрение Мюриэль, посмотревшей на нее с укором, на что Надя ответила взглядом, говорившим: «Я уже взрослая!» – Но при жизни маме хоть кто-нибудь из них обязательно бы понравился.
– Что именно говорит миссис Бэнкс? – спросил Сэм.
– Да как обычно…
– Вот видишь! – обрадовался Сэм, но Надя перебила его.
– Говорит: «Этот для тебя слишком высокий, а этот в плохой форме. А другой, наоборот, слишком много времени проводит в тренажерном зале. Наверняка любуется собой как павлин. Рекламщик с хорошей работой, который пишет в стол? Он втайне мечтает стать поэтом. Глазом не успеешь моргнуть, как он уволится со службы и до конца жизни будет нищенствовать. А этот парень слишком много времени и денег тратит на свою прическу. Этот, наоборот, даже побриться не удосужился. Думаешь, он способен уделить тебе столько внимания, сколько ты заслуживаешь? Да, я знаю, ты любишь чудаковатых парней, но они оригинальничают лишь затем, чтобы скрыть свою неадекватность». И так далее…
– Очень здравая оценка, – пробормотала Мюриэль себе под нос.
– Но мама не стала бы отвергать всех подряд! – настаивала Надя. – Кто-нибудь показался бы ей нормальным. Такое ощущение, будто проекцию заело, как пластинку.
«Как приятно, когда твой продукт сравнивают с техническим достижением позапрошлого века!» – подумал Сэм Эллинг – гений компьютерного программирования, а вслух сказал:
– Я посмотрю, в чем дело. Следующий!
В кресло перед ним уселась Эдит Касперсон:
– Ты знаешь, я не из тех, кто жалуется, но мой муж завел интрижку.
– Эдит, он ведь мертв!
– Верно. Именно поэтому я решила, что дело в каких-то неполадках с программой, когда он