— Еще шампанского? — спросила она гостя.

Билл Клифорд явился к ним сразу после полудня с огромным букетом цветов и двумя бутылками шампанского. Предварительно позвонил его помощник и объявил, что шеф желает лично выразить сердечную благодарность за возвращение машины. Сейчас он приканчивал уже второй бокал. То, что Диего принимал болеутоляющее и пил только содовую, а Кристел лишь пригубила для приличия, значения не имело. Гость с воодушевлением поглощал свой собственный подарок.

— Было бы замечательно, милочка, — ответил он, следя за идущей к буфету Кристел.

Рыжие волосы, гибкая фигурка в джинсах — девочка и в самом деле очень мила, решил он. Актер подтянул ремень обтягивающих брюк. Может, сказать, мол, он готов организовать для нее пробные съемки на студии? Нет, не стоит. У нее есть приятель, а самое главное, она не выказала ни малейшего волнения в его присутствии. Он же предпочитал трепетных поклонниц.

— Вы сказали, что занимаетесь журналистикой, — продолжил он, принимая полный бокал. — Это вы написали о краже в газете?

Кристел села. Она и Диего расположились в креслах, причем у последнего под спину была подложена подушка. Билл Клифорд развалился на диване. Точь-в-точь император, дарующий аудиенцию своим подданным.

— Не совсем, — ответила она. — Я принесла статью в редакцию и спросила, не хотят ли они ее напечатать…

— Они, естественно, захотели, — перебил актер и снова приложился к бокалу. — Чем громче имя, тем больше они впадают в экстаз.

Кристел беззвучно застонала. Обычно она делала репортажи, писала о политических кризисах и подобных вещах. Ей приходилось сталкиваться с людьми из шоу-бизнеса, но впервые перед ней сидела такая знаменитость, как Билл Клифорд. Равно как она впервые видела человека, столь уверенного в собственной неотразимости.

— Но я не очень сильна в португальском, пришлось обратиться к репортеру, знающему английский. Он когда-то работал в «Лос-Анджелес таймс». Он поправил несколько слов, но суть осталась прежней.

— Полностью, — подтвердил Диего.

— У меня дом в Лос-Анджелесе, на Беверли-Хиллз, в самом фешенебельном районе, сообщил актер. — Вообще-то их у меня четыре: здесь, там, квартира в Лондоне и вилла на собственном острове в Карибском море.

— Это надо же, — пробормотала Кристел, торопливо делая пометки в блокноте. Она понимала, что именно этого он от нее ждет. — Я предложила репортеру послать статью в Лос-Анджелес, и он обещал.

Билл Клифорд одарил ее ослепительной улыбкой. Он обожал рекламу любого сорта. День, прошедший без упоминания его имени в прессе, считался потраченным впустую.

— Умница. Мои поклонники любят читать обо мне, — провозгласил он с таким видом, будто Кристел совершила геройский поступок и спасла чью-то жизнь.

— Еще я говорила со своим коллегой в Лондоне, он занимается светской хроникой, — добавила она. — Он тоже об этом упомянет.

Она была вознаграждена еще одной улыбкой.

— У меня много верных поклонников и в Англии.

— Кроме того, я предложила редактору здесь, в Рио, статью о Жозе — воре, угнавшем ваш автомобиль. О том, что его толкает на кражу. О погоне и о вашей реакции, — продолжила Кристел. — Он заинтересовался.

Они рассказали Биллу, что Диего погнался за его машиной, чтобы отнять жемчужину, но актер не обратил на этот факт никакого внимания. Его волновала только собственная персона. Он там не был, ничего толком не знал, но, как и в кино, хотел быть звездой. Ему, актеру, играющему первые роли, немыслимо было оказаться отодвинутым на задний план.

— Вы сопроводите статью снимками, где я жму руку и где я у кабриолета? — спросил он.