— Спасибо, милочка. — Билл Клифорд снова подумал о кинопробе и снова отказался от этой мысли. — Всего хорошего.

— Ну и как тебе этот надутый петух? — спросил Диего, когда она вернулась в гостиную.

Кристел дала волю смеху.

— Нехорошо смеяться над убогим.

— Ты имеешь в виду его самовлюбленность, подтяжки на лице или корсет? Ему не сорок два, а все пятьдесят. Но кабриолет ему нравится. Меня не удивит, если он его купит.

— Неплохо было бы — это привлечет к автомобилю повышенное внимание. — Осторожно протянув руку, чтобы не беспокоить перевязанные плечо и грудь, Диего поставил стакан с содовой на стол. — Тебе не приходило в голову, что, с точки зрения скорости и мощности мотора, кабриолет и автомобиль Клифорда очень схожи? А догнал я Жозе потому, что он не знал машины, тогда как я знаю в «эрнандесе» каждый болт!

— Приходило, — ответила Кристел. — Не сомневаюсь, другие тоже это понимают. Но самое главное, теперь я могу написать статью, и ее не сочтут рекламой. Она здорово бы помогла увеличить продажу.

— Особенно если все увидят фотографии Билла Клифорда, — насмешливо заметил Диего.

— С его стороны очень мило прийти и поблагодарить, — возразила она.

— Все рекламы ради, — огрызнулся он.

— Циник.

Диего усмехнулся, не соглашаясь.

— Мне понравилось твое предложение насчет цвета, — сказал он.

— А мне — твоя идея насчет Жозе и автомобильных гонок, — отозвалась Кристел. — Хорошо бы ему получить работу.

— Если там ничего не выйдет, я попробую его куда-нибудь пристроить, а то из него вырастет настоящий преступник.

Она улыбнулась.

— Итак, все вышло лучше, чем мы ожидали.

— Благодаря твоей гениальной идее написать статью, — похвалил Диего.

— И благодаря твоей идее одолжить Биллу Клифорду машину.

Он ухмыльнулся.

— Мы оба неплохо поработали.

Кристел отпила глоток шампанского. За два дня, прошедшие после несчастного случая, враждебность и отстраненность Диего исчезли. Хотя, по правде говоря, трудно держать дистанцию, когда ты лишен возможности сам о себе заботиться. Она готовила еду, резала для него мясо, помогала одеваться, оставляя ему лишь сражение с трусами и брюками, даже рискнула съездить в ближайший супермаркет за продуктами. И они вместе придумали, как заставить актера заинтересоваться кабриолетом.

Они хорошо поработали, именно поработали. Диего усердно делал вид, что забыл о своем недоверии к ней, а она играла роль беззаботной женщины, умеющей держать себя в руках. Какое притворство! Она была настолько взвинчена и влюблена, что порой с трудом сдерживалась, чтобы не броситься ему в ноги и не заявить об этой любви.

— Ты сказал Клифорду, будто я член совета директоров, — вспомнила Кристел. — Благодарю, но я хочу продать свои акции. Можешь приглашать свидетелей…

— Успеется, — с отсутствующим видом перебил ее Диего. — А пока надо позвонить на фирму и договориться, чтобы завтра утром Клифорду доставили машину… — Он потер ладонью небритый подбородок. — Если я намылюсь, не откажешься ли ты поработать лезвием?

— Слушаюсь, господин, — кокетливо согласилась Кристел и добавила: — Нельзя допустить, чтобы наш инвалид неряшливо выглядел. А вдруг кто придет?

Стоило ее статье появиться в газете, телефон не умолкал. Звонили друзья, в том числе Эмилия, Нина и их мужья, коллеги и служащие, некоторые даже из Белу-Оризонти, и все требовали сведений о здоровье Диего. Время от времени кто-нибудь заходил с цветами, конфетами и пожеланиями всего наилучшего.