Матушка, в свою очередь, нагнулась так, что ее губы оказались вровень с его ухом.

– Вы же могли навестить старушку, – тихо произнесла она. – Могли поговорить с волком. Но ничего этого вы не сделали, верно?

Дровосек попытался было что-то сказать, но, похоже, у него никак не получалось разжать зубы.

– Вижу, ты сейчас очень сожалеешь об этом, – кивнула она. – Вижу, ты понял, что поступал неправильно. И руку даю на отсечение, что тебе не терпится немедленно кинуться чинить старушкин домик, приводить в порядок огород, готовить ей дрова на зиму… Мало того, я бы ничуть не удивилась, если бы вы, лесорубы, оказались настолько щедры, что построили бы ей новый домик с нормальным колодцем. Причем где-нибудь поблизости от деревни, чтобы ей не нужно было жить одной. Понимаешь ли, иногда у меня получается прозревать будущее, и сейчас я просто знаю, что именно так все и случится, – я права?

С дровосека градом катил пот. Теперь создавалось впечатление, что и легкие у него тоже отказали.

– Также мне известно, что вы обязательно сдержите данное слово. Знаешь, я так довольна, что непременно позабочусь о том, чтобы с вами не произошло ничего дурного, – проговорила матушка все тем же приятным ровным голосом. – Лес валить – занятие небезопасное. Люди частенько калечатся. То дерево упадет, то топор сломается, да острием по горлу – чик! – Дровосек задрожал, а матушка продолжала: – Поэтому я наложу на тебя маленькое заклятие, чтобы с тобой никогда ничего подобного не случилось. В знак моей, стало быть, благодарности. За то, что тебе так не терпится помочь пожилой женщине. Договорились? Ты только кивни.

Из последних сил дровосек ухитрился чуть шевельнуть головой. Матушка Ветровоск улыбнулась.

– Ну вот! – воскликнула она, выпрямляясь и стряхивая с платья прицепившийся листок. – Сам знаешь, насколько легче станет жить, если мы будем помогать друг другу!

Ведьмы отправились в дорогу около полудня. К тому времени огород старушки уже кишел людьми, а воздух был наполнен визгом пил и стуком молотков. Такие новости, как матушка Ветровоск, распространяются со скоростью лесного пожара. Трое дровосеков вскапывали огород, двое спорили, кому лезть чистить печную трубу, а еще четверо уже наполовину вырыли новый колодец – земля так и летела с их лопат.

У старушки подходил к концу запас блюдечек для молока.

Воспользовавшись всей этой суматохой, ведьмы незаметно улизнули.

– Вот видите, – сказала Маграт, когда они двинулись по лесной тропинке. – Стоит кому-нибудь одному подать пример, и все прочие тоже начнут помогать друг другу, причем совершенно бескорыстно, от чистого сердца. Значит, можно обойтись и без угроз, правда?

Нянюшка Ягг искоса взглянула на матушку.

– Ты вроде бы о чем-то разговаривала со старшиной дровосеков, – заметила она. – И о чем же вы с ним беседовали?

– Об опилках, – ответила матушка.

– Да неужто?

– А один из дровосеков сказал мне, – сообщила Маграт, – что в этом лесу творятся всякие странные вещи. Мол, животные ведут себя совсем как люди. И неподалеку отсюда обитает очень необычная медвежья семья.

– По-моему, в том, что медведи живут семьей, ничего необычного нет, – сказала нянюшка. – Они весьма общительные животные.

– А в том, что живут они в самом настоящем домике?

– Вот это уже необычно.

– Ну а я что говорю? – пожала плечами Маграт.

– Да уж, небось им не так-то просто сходить к соседям, чтобы занять чашку сахару, – хмыкнула нянюшка. – Не посидишь, не поговоришь по душам…

– Это точно, – подтвердила Маграт. – Как тут поговоришь, когда тебе все «хрю» да «хрю»?

– Как это?

– А что еще они могут сказать? Они ж свиньи.

– Одно время у нас тоже были такие соседи… – начала было нянюшка.

– Я говорю о настоящих свиньях. На четырех ногах. С хвостиками крючком. Чем бывает свинина, до того как становится свининой? Свиньей.

– Чтобы свиньи жили в доме? – удивилась матушка. – Кто ж их туда пустил?

– Дровосек сказал, что никто их и не пускал. Свиньи выстроили его сами. Трое их было. Три поросенка.

– Было? А с ними что-то случилось? – спросила нянюшка.

– Их съел волк. Видно, они оказались единственными настолько глупыми животными, чтобы позволить ему подкрасться достаточно близко. С костями сожрал. Ничего не осталось, кроме их духовного уровня.

– Стыд и позор.

– Впрочем, как говорит дровосек, строители из них были никудышные.