– Шесть лет, чуть больше… Теперь хочется немного отдохнуть. Не могу даже точно вспомнить, чем мы занимались, – сказал он, глядя на дорогу.

– Ты ее искал?

– Каждый день, как сыщик. Почти не спал. Когда получил письмо, расплакался!

– Думал, она умерла?

– Да. Нам обоим было плохо, в ее смерти не было бы ничего удивительного. Днем искал, ночью ночевал в ее квартире. Прослушивал автоответчик у себя дома.

– Даже так!

– Да. Письмо довольно бодрое, но ей наверняка больно… Хорошо, что она жива! По-моему, она выбрала лучший для себя вариант.

– Я рада, что ты так думаешь, – сказала я.

– Если бы ты не пришла, я, наверное, покончил бы сегодня с собой… Шучу-шучу, и все-таки ее письмо сразило меня!

У меня мелькнула мысль, что, возможно, это и правда.

– Давненько не разводил я костер на берегу моря! – воскликнул Отохико, собирая выброшенные на берег ветки. Купленные продукты: жареная курица, вино – и фейерверки валялись на песчаном сумеречном пляже.

На побережье было уже темно. Стоило Отохико чуть-чуть отойти, и его поглотила темнота.

На соленом ветру я смотрела на море.

Оно в сто раз больше того, каким, соскучившись, представляешь его, оно словно проглатывает тебя. Волны с шумом выкатывали на берег. Венера и лунный серп неподвижно висели в небе.

– Наверное, ты был бойскаутом?

– С чего ты взяла?

Он умело сложил костер.

– Просто так. Очень похож.

– Не угадала, но я жил на море!

– Когда?

Раньше, о чем бы он ни говорил, его вид раздражал меня своей безжизненностью, сейчас он наконец- то расслабился. В машине он все время молчал, я сидела рядом, и его внутренняя темнота постепенно передалась мне. Я понимала его боль, но не в силах была освободить его от груза времени. Я подумала о том, как с наступлением вечера Отохико отправлялся искать Суи. О тех глубоких чувствах, которые кромсали его день за днем. Сейчас он выглядел развалиной.

– Вскоре после смерти отца, когда у мамы стало плохо со здоровьем, мы поехали втроем на море. Часто разводили костры и запускали фейерверки. У нас на море было много друзей, и они многому нас научили.

– Было весело?

– Точно не помню. В жизни на море мне недостает реальности, – сказал Отохико.

В пламени костра побережье казалось еще темнее.

– Подожди, сейчас разгорится.

Лицо Отохико, слабо освещенное пламенем, выглядело светлым. Я вспомнила разговор с мамой о самозабвении. Он сидел на песке и одну за другой подбрасывал ветки в костер.

– Как насчет вина?

Как когда-то с Суи, я разлила вино. На этот раз стаканчики были пластмассовые.

– Хорошее вино! – пригубив немного, сказал Отохико. – А ночи уже прохладные.

– Осень!

– Поэтому мы и разожгли костер вместо фейерверка.

– Давай фейерверк попозже.

– Как по-твоему, не разогреть ли на костре курицу?

– У меня есть шампура.

– Какая хозяйственная!

– Печенье надо завернуть в фольгу и ненадолго положить в огонь.

– Ты все продумала.

– Путешествия – твоя специальность.

– А котелок для риса у нас есть?

Я опьянела от вина и все время думала: «Как это получилось, что я оказалась с ним?» Впрочем, я уже привыкла к тому, что со мной такое случается. Новыми были только волны, которые с сильным шумом катились по темному морю. Пенная линия прибоя. Густой запах морской воды, шероховатый песок. Тихо