Безъ сомн?нія, Филоксенъ Лоррисъ остался бы до чрезвычайности недовольнымъ, если бы могъ вид?ть, какъ проводили время на керноельскомъ взморь? женихъ и нев?ста. Посл? полудня въ этотъ самый день и во вс? посл?дующіе дни втеченіе двухъ нед?ль Жоржъ Лоррисъ лежалъ на песк? возл? Эстеллы Лакомбъ въ т?ни какой-нибудь скалы, или же лодки, вытащенной на берегъ. Во время прилива обрученные избирали себ? м?сто отдыха соотв?тственно выше, — въ густой трав? у подножія менгировъ. Они проводили эти счастливые дни въ очаровательной и дружеской бес?д?, или же читали вм?ст?, но только не «Химическій Ежегодникъ» и не «Политическое Обозр?ніе», а какой-нибудь томъ стихотвореній, или же сборникъ бретонскихъ легендъ и преданій. По истин? было отчего придти въ ужасъ!

Но вс?мъ в?роятіямъ Филоксенъ Лоррисъ пришелъ бы въ еще болъшее изумленіе, увид?въ тамъ же и Сюльфатена съ трубкой въ зубахъ, окутывавшаго себя ц?лыми облаками дыма, въ то время, какъ его паціентъ, Адріенъ Ла-Геропьеръ, гулялъ съ Гретли вдоль берега, собирая раковины, или срывая цв?ты для букета. Ла-Героньеру стало уже сравнительно лучше. Онъ не былъ уже несчастнымъ переутомленнымъ старикашкой, котораго приходилось держать ц?лыхъ три м?сяца въ особомъ согр?вающемъ аппарат? — врод? прибора для высиживанія цыплятъ. Онъ видимо поправлялся. Методъ л?ченія, изобр?тенный инженеръ-медикомъ Сюльфатеномъ, творилъ чудеса, особенно же при со-д?йствіи превосходной гигіенической обстановки національнаго парка.

Обручальная по?здка и сопряженное съ ней для жениха и нев?сты частое пребываніе вдвоемъ не вызвали между ними ссоры, казавшейся Филоксену Лоррису неизб?жною. Напротивъ того, молодые люди проводили дни и вечера самымъ очаровательнымъ образомъ въ долгихъ бес?дахъ, въ которыхъ беззав?тно высказывали свою душу. Такимъ образомъ женихъ и нев?ста все короче знакомились другъ съ другомъ, причемъ между ихъ вкусами, мыслями и надеждами все бол?е выяснялась гармонія, дозволявшая разсчитывать на долгое счастливое будущее въ предположенномъ брак?.

Они заходили въ чудную старинную церковь, украшенную наивными статуями святыхъ и маленькими корабликами, прив?шенными къ готическимъ сводамъ во исполненіе об?та в?рующихъ. Тамъ, среди прихожанъ, нарядившихся въ праздничные костюмы, они слушали об?дню и вечерню. Посл? вечерни устроивались на площади танцы. На помост? изъ досокъ, подпертыхъ бочками, располагаются музыканты, извлекающіе изъ волынокъ и флейтъ своеобразные р?зкіе звуки. Бретонцы и бретонки, сплетаясь въ громадные хороводы, кружатся и прыгаютъ, нап?вая старинныя простыя и наивныя п?сни.

Какое блаженство вернуться къ первобытнымъ временамъ и слушать веселыя или грустныя старинныя п?сни… Увлеченные прим?ромъ, а быть можетъ также сокровеннымъ атавистическимъ вліяніемъ древнихъ обычаевъ, Эстелла и Жоржъ, вм?ст? съ н?сколькими иностранцами, л?чившимися зд?сь спокойствіемъ, приняли участіе въ хоровод?. Сюльфатенъ присоединился къ нимъ, повидимому, чрезвычайно охотно. Что касается до его паціента, то онъ только гляд?лъ, не р?шаясь самъ танцовать, но Гретли втолкнула его въ хороводъ и заставила сд?лать н?сколько туровъ, посл? чего онъ, запыхавшись, опустился на деревянную скамью близь бочекъ съ сидромъ, рядомъ съ т?ми, у кого танцы возбуждали жажду.

Эстелла чувствуетъ себя совершенно счастливой. Аккуратно черезъ день почтальонъ приноситъ ей письмо отъ матери. Почтальонъ! Этотъ общественный д?ятель безсл?дно исчезъ теперь всюду, за исключеніемъ національнаго Арморикскаго парка. Везд? въ другихъ м?стахъ предпочитаютъ бес?довать по телефоноскопу, или въ крайнемъ случа? по телефону. Важныя сообщенія посылаются въ вид? фонографическихъ клише по электро-пневматическимъ трубамъ. Вообще говоря, письма пишутся лишь самыми завзятыми нев?ждами въ какихъ-нибудь деревенскихъ захолустьяхъ. Эстелла одна только испытываетъ волненіе, предшествующее прибытію почтальона, такъ какъ Жоржъ Лоррисъ писемъ не получаетъ. Проведя н?сколько дней въ Керноел?, онъ обратился къ отцу съ письмомъ, на которое Филоксенъ Лоррисъ еще не отв?тилъ. В?роятно ему было недосугъ распечатать письмо.

Сюльфатенъ тоже получалъ обширную корреспонденію, состоявшую, впрочемъ, не изъ писемъ, а изъ фонограммъ, которыя доставлялись ему ежедневно съ дилижансомъ ц?лыми тюками. У него былъ при себ? фонографъ, который и читалъ вслухъ вс? эти посланія. Отв?ты на нихъ изготовлялись при посредств? того же фонографа. Сюльфатенъ диктовалъ ихъ ему, а зат?мъ отправлялъ фонографическія клише посылкой большой скорости. При такихъ обстоятельствахъ Сюльфатенъ быстро управлялся со своей корреспонденціей и зат?мъ могъ по произволу располагать остальнымъ временемъ.

Къ величайшему удивленію Жоржа, невозмутимый инженеръ-медикъ продолжалъ воздерживаться отъ всякихъ протестовъ по поводу пребыванія обрученныхъ вь нетронутомъ цивилизаціей керноельскомъ захолусть?. Опъ и самъ какъ-будто совершенно забылъ про инструкціи своего патрона и преобразился въ совершенно новаго, веселаго, прив?тливаго, очаровательнаго Сюльфатена. Вм?сто того, чтобы выполнять возложенную на него Филоксеномъ Лоррисомъ, весьма трудную, впрочемъ, при существующихъ условіяхъ, задачу возбужденія раздоровъ между женихомъ и нев?стой, онъ не д?лалъ ни мал?йшихъ попытокъ нарушить мирную радость блаженныхъ дней, которые они проводили вм?ст?. Все это представлялось страннымъ, — до чрезвычайпости страннымъ!..

Жоржъ, подготовлявшійся къ энергической борьб? съ неумолимой строгостью Сюльфатена, радовался, что эта горькая чаша его миновала. Одинъ только паціентъ инженеръ-медика, Адріенъ Ла- Геропьеръ, въ присутствіи котораго Филоксенъ Лоррисъ, нимало не ст?сняясь, излагалъ Сюльфатену свои нам?ренія, — одинъ только онъ ломалъ себ? голову, пытаясь разгадать причины столь полнаго нарушенія инструкцій великаго ученаго. Вс? умственныя операціи, сводившіяся къ сколько-нибудь сложной посл?довательности мыслей, оказывались для Героньера въ высшей степени утомительными, а потому упомянутыя попытки постоянно заканчивались для б?дняги страшными головными болями и строгими выговорами со стороны Сюльфатена.

Къ концу второй нед?ли съ инженеръ-медикомъ внезапно произошла р?зкая перем?на. Настроеніе духа стало у него мен?е веселымъ и почти тревожнымъ. Подъ предлогомъ, что въ Керноел? усп?ли уже ко всему пригляд?ться, и что дальн?йшее пребываніе тамъ грозитъ смертельною скукой, онъ предложилъ пере?хать въ Плудесканъ, въ противуположный уголъ національнаго парка. Желая сохранить съ Сюльфатеномъ наилучшія отношенія, Жоржъ охотно на это согласился. Все общество отправилось изъ Керноеля въ допотопномъ омнибус?, который страшно трясло и качало по каменистымъ дорогамъ, очевидно, содержавшимся не особенно исправно.

Про?хавъ такимъ образомъ бол?е шестидесяти верстъ, путешественники увид?ли передъ собою другую Бретань, несравненно бол?е мрачную и суровую, — съ грустными полянами, поросшими верескомъ. — съ величественно строгими ландшафтами, въ которые вносили н?которое разнообразіе лишь группы скалъ, да обнаженные береговые утесы.