краски полотен художников-экспрессионистов соседствовали с росписью по шелку индийских мастеров и с изящной бронзовой фигурой работы Джакометти.

Чарльз подошел к накрытому обеденному столу и убрал столовые приборы. Антикварный бело- голубой королевский фарфор с ручной росписью плохо гармонировал с обликом девушки. Разозлившись, он заменил его итальянским фарфором с красно-синим узором и добавил вышитые салфетки.

Затем поставил вазу с анемонами в центр стола и отошел довольный. На кухне он осмотрел каждое за ранее приготовленное блюдо, достал из морозилки бутылку австралийского «Шардонэ» и налил себе бокал.

В это время у парадной двери раздался звонок. Чарльз нажал кнопку интеркома:

— Привет, Элли?

— Да.

— Элли, я сейчас открою. Поднимайся ко мне в пентхаус.

Он открыл замок парадной двери и пошел к лифту встречать девушку. Он был очень напряжен.

От металлического позвякивания поднимающегося старомодного лифта его тревога усилилась. Может, он делает ужасную ошибку?

— Элли!

Она появилась прежде, чем он смог привести мысли в порядок.

— Привет, Чарльз. — Элли подошла к нему и вежливо поцеловала в щеку.

— Входи. — Пропустив вперед гостью, Чарльз последовал за ней в квартиру. — Давай мне свой жакет.

Неловко остановившись у двери, она скинула с себя черный полотняный блейзер и осталась в кремовых плиссированных брюках и шелковой блузке с короткими рукавами. Нервно поеживаясь, она провела ладонями по обнаженным рукам.

Когда они вошли в квартиру и Элли стала внимательно рассматривать комнату, Чарльз предложил:

— Хочешь бокал вина?

Она кивнула. Чарльз вышел в кухню, а Элли направилась к скульптуре, пытаясь определить мастера.

— Это работа Джакометти? — спросила она, бережно дотронувшись до изящной бронзовой фигурки.

Чарльз подал ей бокал:

— Надеюсь, что так. Она стоила мне кучу денег!

Элли улыбнулась:

— Она великолепна!

Чарльз наблюдал за ее лицом, когда она повернулась к картине Раушенбурга, висящей на противоположной стене. Это была одна из лучших его работ.

— Замечательная работа, но я предпочитаю скульптуру, — сказала Элли.

Чарльз произнес:

— Тогда я хочу сделать тебе приятное.

Он распахнул громадную стеклянную дверь.

— Идем, я кое-что покажу. Он взял ее за руку и вывел на холодный вечерний воздух. Посмотрите направо, и вы увидите святого Павла.

Она облокотилась на железные перила балкона и взглянула на Темзу.

На фоне ночного неба сверкали яркие городские огни, а купол собора святого Павла, окруженный грубыми геометрическими линиями современных зданий, был великолепен.

— Чудесно! — воскликнула Элли, оглядываясь на Чарльза.

— Да, но буду честен: у меня редко выпадает возможность любоваться этим.

Она повернулась к нему, прислонившись спиной к перилам балкона.

— Почему?

Чарльз улыбнулся.

— Я очень много работаю. Не так ли?

— Да, — согласилась она.

— А знаешь, Элли, я хочу изменить свою жизнь. Я не совсем доволен своей работой. — Он перевел взгляд на Темзу. — Это часть того, о чем я хочу с тобой сегодня поговорить.

Чарльз не смотрел ей в лицо. Он хотел дать ей возможность свободно высказаться, когда она услышит его предложение. Подойдя к перилам и облокотившись на них, он стал смотреть на городские огни. Пришло время все сказать.

— Элли, я хочу сделать тебе довольно необычное предложение. — Он замолчал, а слова его унесло ветром. — Это скорее сделка, чем предложение. Я надеюсь, что ты выслушаешь меня.

Некоторое время она наблюдала за ним, а потом тихо произнесла:

— Конечно.

— Элли, у меня есть одна мечта. Думаю, это началось, когда я был еще ребенком. Именно тогда я увидел отца в великолепной церемониальной одежде. Это было незабываемое зрелище.

Он остановился, ощутив себя на мгновение мальчиком. Потом пожал плечами:

— Моя мечта, Элли, стать лорд-мэром Лондона, сэром Чарльзом Тейлором. Для этого я работал все эти годы. И я заслужил это.

Элли смотрела на него и ясно видела его боль и ярость. Он продолжил:

— Элли, я буду честен с тобой. Я хочу, чтобы моя мечта стала явью. Но есть на моем пути одна преграда, с которой я сам справиться не могу. — Он с трудом сглотнул. — По традиции, для того чтобы стать лорд-мэром, я должен иметь жену.

Эти несколько слов моментально разделили их. Элли перевела дыхание. Сначала она подумала, что он просит хранить его тайну, но по его молчанию поняла, что он хочет большего.

Она ужаснулась и почувствовала себя в ловушке.

— Объясните точнее, чего вы хотите, Чарльз, — медленно произнесла она.

— Я хочу сделать вам предложение, Элли. Прошу, выслушайте меня, пожалуйста.

Она оставалась спокойной и молчала.

— Элли, я прошу вас стать моей женой.

В ответ он услышал только ее прерывистое дыхание.

— Я не хочу оскорбить вас предложением нормального брака! воскликнул он. — И не говорю о чувствах. Я предлагаю вам не просто сделку, а дружбу Кон тракт между нами будет ограничен несколькими годами с громадным денежным вознаграждением после расторжения брака.

Он остановился, чтобы перевести дыхание. Элли молча уходила от него, направляясь к стеклянной двери.

— Элли? — окликнул Чарльз.

Она оглянулась.

— Я не продаюсь, Чарльз! ледяным тоном произнесла она. — Будет лучше, если я уйду.

— Но у вас тоже есть что скрывать.

Ее лицо оставалось спокойным, но глаза горели.

— Что это значит?

— Элли, я не знаю, что вы скрываете, но…

Она разъяренно вскинула голову:

— Вы шпионили за мной?

— Нет. — Он направился к ней. — Нет, что вы, совсем наоборот. Я постараюсь помочь!

Она смотрела на него.

— Правда? А как? — Она была еще в ярости, но к ней стал примешиваться страх.

— Всем этим. — Он развел руки. Моими деньгами и моим положением. — Он шагнул к ней. — Поймите, Элли, это не так отвратительно, как вы думаете. Я дам вам все, что вы пожелаете. Успех, богатство, власть. Все!

Она фыркнула.