— А теперь что придумал? Что Лонгин заключил сделку с каким-то полудиким варваром-бандитом, прячущимся в холмах? Тебе не кажется, что это за уши притянуто?
— Не совсем, — устало ответил Катон. — Если Баннус узнает, что Лонгин откажется выступать, то поднимет восстание, зная, что противостоять мятежникам будут только вспомогательные когорты. Этого достаточно, чтобы подтолкнуть его к действиям. А Лонгин, получив восстание, может оправдать просьбу о подкреплении. Оба получат то, чего хотели. Совпадение? Вряд ли.
Макрон помолчал.
— Римский генерал идет на сделку с бандитом… Ужасно даже подумать.
— Нет. Обыкновенная политика.
— Но как Лонгин связывается с Баннусом?
— Должен быть какой-то посредник. Опасная работа, конечно, но за хорошую цену Лонгин наверняка найдет кого-то, кто отыщет Баннуса и даст понять, что легат обещает не вмешиваться. Тогда останется только подтолкнуть местных к восстанию, а Скрофа с Постумом великолепно потрудились, чтобы раздуть пожар недовольства.
— Раздуть пожар недовольства? — Макрон улыбнулся. — Ты тайком стихи не сочиняешь?
— Просто выражение такое. Макрон, не отвлекайся. — Катон собрался с мыслями и продолжил: — Я не уверен, что сам Лонгин точно понимает, чему потворствует. Похоже, Баннус связался и с парфянами. Думаю, они обещали ему оружие для его людей. Конечно, они в этом не признаются. Все, что им удастся сделать, чтобы расшатать власть Рима на Востоке, входит в одну большую игру, обычную для парфян. Однако если они узнают о договоренностях Баннуса с Лонгином, то сразу увидят возможность поквитаться с Римом раз и навсегда. Как только Лонгин покинет Сирию с восточными легионами за спиной, руки у Парфии будут развязаны. И если они не станут медлить, то захватят Сирию, Армению, Иудею, Набатею, а может, даже и Египет. — Глаза Катона расширились, когда до него дошел смысл его собственных слов. — Египет! Если они захватят его, то наложат лапу на житницу, которая кормит Рим. Они смогут вынудить Рим к миру на любых условиях, какие пожелают.
— Остынь! — Макрон поднял руку. — Ты гоняешься за призраками. Вспомни, Катон, ты же просто перечисляешь возможности. — Центурион улыбнулся. — Еще очень далеко до того, чтобы положение стало угрожающим для Рима.
Катон не удержался от улыбки, сообразив, куда завели его собственные рассуждения. Тем не менее ставки слишком высоки, а времени, чтобы принять меры, совсем мало. Пока не придет подтверждение о назначении Макрона префектом Второй Иллирийской, два офицера мало что могли предпринять — только наблюдать, как разворачиваются события.
— Верно. Буду думать о том, что происходит здесь и сейчас.
— Пока что это самое лучшее.
Катон кивнул, достал свежую тунику и натянул ее через голову.
— А ты? Как прошел патруль с Постумом?
— Не считая мелкой стычки с грабителями, я разобрался в маленьких шалостях, которыми занимаются Скрофа и большинство его офицеров. Они взимают с набатейских караванов дорожные поборы — простые и незамысловатые. Они принуждают владельцев караванов платить, а иначе на караван нападают грабители и скрываются с добычей. Постум любезно предложил мне войти в долю. Нужно ли говорить, что я вежливо отказался, хотя соблазн был велик.
— Представляю.
— Так или иначе, у меня появилась идея, как положить конец их жульничеству. Но сначала я должен принять командование и связаться с людьми в Петре.
Катон с любопытством поглядел на друга:
— Всего несколько дней тут, и уже дела с местными. Я в восторге.
— Разумеется. — Макрон был доволен собой. — Давненько у меня не возникало такой идеи. Жду не дождусь посмотреть на лица грабителей, когда они попробуют напасть на следующий караван, который пойдет по нашей земле.
Макрон продолжал улыбаться, и Катон в конце концов сдался:
— Ладно. Я заинтересовался. Сделай одолжение, объясни свой блестящий план!
Раздался громкий стук в дверь, и Катон, досадливо покачав головой, крикнул:
— Войдите!
Дверь распахнулась. Вошел один из писарей Скрофы, встал смирно и отсалютовал Макрону.
— Префект ждет тебя в штаб-квартире немедленно.
Центурионы обменялись взглядами, и Макрон ответил:
— Хорошо. Придем, как только центурион Катон закончит одеваться.
— Командир! — писарь нахмурился. — У меня приказ позвать только тебя.
— Ты позвал. А дальше я сам разберусь. Иди.
— Да, командир. — Писарь отсалютовал и повернулся к выходу.
Катон посмотрел на Макрона:
— В чем дело?
— Думаю, Скрофа хочет разобраться с разногласиями, возникшими у нас с центурионом Постумом во время патрулирования.
Катон не смог скрыть раздражения:
— Прекрасно. Опять драка?
— Вроде того. Постум очень хотел сравнять счет, как только вернемся в форт. Видимо, решил действовать по официальным каналам. Пожалуй, ты мне понадобишься как свидетель.
Префект Скрофа был не один, когда Макрон и Катон появились в его кабинете. Постум стоял позади и чуть сбоку от командира. Оба повернулись навстречу вошедшим.
— Давно пора, — резко сказал Скрофа. — А что здесь делает центурион Катон? Я его не звал.
— Я попросил его, — ответил Макрон. — Мы явились, как только получили сообщение.
Скрофа несколько мгновений смотрел на Макрона:
— Пока я префект Второй Иллирийской, я старший в форте. Так что ты подчиняешься мне, центурион Макрон.
— Это справедливо, командир. — Макрон наклонил голову. — То есть пока ты префект.
Скрофа поджал губы, пытаясь справиться с приступом гнева, вызванного ответом Макрона. Потом глубоко вздохнул и продолжил:
— Очень хорошо. Я думаю, мы прекрасно друг друга поняли. Но я бы на твоем месте не торопился заменять меня. Еще какое-то время.
Постум кашлянул.
— Командир, я уверен, что центурион Макрон прекрасно знает порядок. Может, мы займемся действительно важными делами?
— Что? — Скрофа раздраженно взглянул на подчиненного. — Впрочем, ладно. — Он снова повернулся к Макрону и, собравшись, заговорил более официальным тоном: — Центурион Постум подал официальную жалобу о твоем поведении в связи с тем, что имело место во время патрулирования.
Макрон не удержался от короткой улыбки в ответ на напыщенный слог префекта и тяжеловесные формулировки.
— Что смешного, центурион?
— Ничего, командир.
— Что ж, ты ударил центуриона Постума в присутствии его солдат, а потом захватил командование и приказал атаковать каких-то арабов, препятствовавших продвижению каравана.
— Препятствовавших продвижению… — Макрон не удержался от смеха. — Отличный подбор слов, центурион Постум. Если хочешь сказать, что я принял командование твоими солдатами, чтобы спасти караван от грабителей, потому что ты этого не сделал, — тогда да, я согласен с твоим заявлением.
Постум, задрав подбородок, ответил:
— Слова неважны. Дело в том, что я был законным начальником этих солдат, а ты узурпировал мою власть.
