Она остановилась и ахнула:

– Господи, лорд Уэсли, вы меня напугали.

– Прошу прощения. Я не хотел.

Воцарилось оглушительное молчание. Она комкала в пальцах ленты своей шляпки, ожидая, когда он заговорит, но он словно лишился дара речи и только смотрел на нее, не в силах произнести ни слова, вспоминая их вчерашний разговор. Ведь она предложила ему стать его любовницей, а он отказался. Ее голос прервал его размышления:

– Что же, приятно было повидаться с вами, милорд. Извините, я тороплюсь. – Она повернулась, чтобы уйти. Он схватил ее за руку:

– Постойте. Я хотел отдать вам вот это. – Он протянул ей баночку. – Вы вчера ее забыли.

Румянец выступил у нее на лице, и он спросил себя: не вспомнила ли она, как он целовал ее у себя дома, после того как отдал ей мед?

Она взяла баночку.

– Благодарю вас. Я постараюсь, чтобы мистер Тимстоун получил крем. А теперь прошу прощения… – Она попыталась высвободить руку, но он крепче сжал ее. Саманта вопросительно посмотрела на него: – Что-нибудь еще, милорд?

Он внимательно смотрел на нее. В глазах ее не было и намека на желание, только холодное отчуждение.

Вот непостоянная особа! Только что хотела взять его в любовники, а теперь, судя по всему, ей не терпится поскорее избавиться от него. Здравый смысл подсказывал ему, что так и должно быть. Но все существо его восставало против этого. Какая разительная перемена! Пусть он отказался стать ее любовником, но его желание нисколько не ослабло.

– Что-нибудь случилось, мисс Бриггем? Вы, кажется, спешите.

– Нет, милорд. Но есть один проект, и я должна осуществить его как можно скорее.

– Что за проект?

Она опустила глаза.

– Вас это никак не может заинтересовать.

Она не хочет поделиться с ним деталями проекта, который явно очень важен для нее, раз ей так не терпится вернуться домой и заняться им. Черт побери, он никак не думал, что ему будет так не хватать простых дружеских отношений, установившихся между ними. Нужно просто дать ей уйти.

Но этого Эрик не мог сделать.

Став прямо перед ней, он кончиком пальца поднял ее подбородок так, что глаза их встретились.

– О нашем вчерашнем споре…

Лицо ее вспыхнуло.

– Вы передумали?

«Да».

– Нет. – Он нахмурился. – Но я надеялся, что мы можем остаться друзьями.

Он ожидал от нее какой угодно реакции, но только не вспышки гнева.

– Друзьями? – Она вскинула брови. – Да, наверное, могли бы. Видит Бог, друзей у меня не так уж много, чтобы разбрасываться ими.

– Но вы сердитесь на меня.

– Нет, я просто разочарована. Я сержусь на положение, в котором оказалась. На положение, в котором оказываются тысячи женщин по самым разным причинам. Потому что некрасивы, неумны, небогаты. Они вынуждены оставаться старыми девами, прожить всю жизнь, не испытав мужской ласки. – Глаза ее метали молнии. – У женщины должна быть возможность выбора. Господи, ведь это все равно что быть насильно выданной замуж.

Он замер.

– Нет, это разные вещи.

– Не разные. Совершенно одинаковые. – Высвободив руку из его внезапно разжавшихся пальцев, она отошла. – Похититель Невест понял бы меня.

Он весь напрягся.

– Похититель Невест? Что за вздор. Это не более чем обычный преступник, убегающий с женщинами, у которых…

– Нет выбора. Их заставляют жить так, как им не хочется. – Голос ее задрожал от переполнявших ее чувств. – Он дает женщине возможность выбора. И дарит ей бесценный дар – свободу. Я могу ей лишь по- доброму позавидовать.

Ему стало больно за нее – он не мог отрицать справедливости ее слов. Выбор женщин строго ограничен.

Сжав кулаки и опустив руки, чтобы не поддаться желанию прикоснуться к ней, он сказал:

– Возможно, Похититель Невест понял бы вас, но вы никогда его больше не увидите.

Она бросила на него такой взгляд, что у него мурашки побежали по спине от дурного предчувствия.

– Это вы так думаете, – сказала она сдержанно.

И, прежде чем он опомнился, бросилась бежать.

Ошеломленный, он смотрел ей вслед. Разумеется, она просто с досады наговорила чепухи, как это часто бывает с женщинами. Но он тут же прогнал эту мысль.

Саманта Бриггем самая искренняя женщина из всех, которых ему доводилось встречать. У нее слово не расходится с делом. Она не станет просто так болтать.

Очевидно, она намеревалась – или по крайней мере надеялась – снова увидеть Похитителя Невест. Она не знает, что без его помощи это ей не удастся.

Его охватили опасения. За нее. И за себя.

Господи, что она задумала?

«Что она задумала?» – ломал голову Эрик, подъезжая к конюшне. Он спешился и отдал поводья Артуру.

– Нам нужно потолковать, – тихо проговорил Артур.

Граф бросил мгновенный взгляд на Артура, и сердце у него упало – он сразу узнал особое выражение лица Артура. Лорд кивнул:

– Встретимся, где обычно, через полчаса.

Через тридцать минут Эрик вошел в беседку, стоявшую на задах его сада. Внутри мраморного павильона с озабоченным видом шагал взад-вперед Артур, он даже осунулся.

– Есть еще одна, которой нужна помощь, – сказал Артур с места в карьер.

Эрик прислонился к балюстраде и скрестил руки на груди.

– Я слушаю.

– Ее зовут Анна Барроу. Вроде бы все как всегда, но…

Артур замолчал, и Эрик поторопил его:

– Вас что-то беспокоит?

– Да я вот думаю, что это чертовски странно – как я услышал про это. – Он уставился на Эрика. – Сдается мне, слухи эти распустила мисс Самми.

Эрик похолодел.

– Прошу прощения?

– Я тоже удивился, это да, потому что мисс Самми не из тех, кто любит посплетничать. Но я услышал это от самой Сары, кухарки Бриггемов. Она мне говорит: мисс Самми приходит утром на кухню и рассказывает, что эту вот силком выдают за ужасного человека, и неудивительно, если Похититель Невест ее освободит. Рассказала даже, как та поедет по одной дороге через две ночи. Как вы думаете, откуда мисс Самми могла услышать такое?

– Не могу сказать, – медленно проговорил Эрик. – А еще кто-нибудь рассказывал вам об этом?

– Нет. И это тоже странно. Такие вот истории обычно добираются до меня из разных источников.

– Повторите еще раз, что вам сказала Сара.