Мы, разделившие с пылью летящей судьбу,мы, у которых начертана гибель на лбу,мы у которых и общего — разве что цель,все-таки многого алчем и жаждем досель:хлеба от хлеба, который без нас испекли,плоти от плоти (как мы стосковались вдали!),силы от силы, что стала добычею тьмы,места от места, с которого изгнаны мы.Мы, что все время сбивались с прямого пути,свято желая хоть что-то святое найти —окаменели сердцами, никто не припасвремени на доброту и на мудрость для нас.Сделай же так, чтобы сгинула наша беда,минула горечь… Мы скоро уйдем в никуда:хлеба нам дай и вина, на тропу отведи,и, наконец, беспощадным судом не суди.
Умирающие реки
Хворают великие реки,уходят в прибрежный песок,мелеют, мертвеют навеки,ни драга, ни чистка не впрок.С плотины по грязи и глинепо скалам летит водопад,и мутный поток на равнинетяжелою дамбой зажат.Задымлены близи и дали,ольшаник иссохнуть готов,столбы телеграфные всталив низовьях на месте лесов.Крошатся прибрежные глыбы,под мусором отмель растет,и дохнут последние рыбысредь погани и нечистот.От некогда дикой природыни сыщешь уже ни следа;цементные, грузные водыугрюмо текут в города.Пусть ливни хлопочут, но вскоресвой облик изменит страна:бесцельно потянутся в морелишь русла, сухие до дна.
Благотворный туман
Повисла осенняя мгла над шинком,шуршит по шпалере сухим стебельком,в лозу нагнетает густое вино,а ветер шумит, и во мраке темно,и падают листья в тумане.Где сыщется рислинга добрый глоток —сойдет за обед даже хлеба кусок;в долине, как солнце далеких миров,колышутся дымные пятна кострови щелкают сучья в тумане.Такая нежданно богатая тишь,что зреет, что падает — не уследишь;и только бы знать, что утихли ветра,и чуешь — все ближе и ближе порапопоек и песен в тумане.
